Публикация материалов сайта без ссылки на источник запрещена
Гостевая О себе
Новости

Оранжевый – всего лишь псевдоним серого

Ура, серые роты!

Стругацкие

Как лист увядший, падает на душу

С сереющих небес луч солнца золотой

И оплодотворяет замершую сушу,

И наполняет сладкой немотой

                Цурэн Правдивый

Серый фон превосходно оттеняет цвет. Хотя яснее всего на нем читается черное…

Неизвестный философ

И наоборот. Зависит от настроения, точки зрения и вредности характера. Я не желаю видеть в солнечном спектре оттенки серого – в конце концов, мой глаз – не старый телевизор с Новоженовым. Я желаю видеть в сером радугу. Она там определенно есть. Доказать не могу, но спиной чую. Просто количество серого так велико в прямом и переносном смысле, что, исходя из опыта, ясно – это маскировка многоцветия жизни. Вот этот темно серый мундир милицейский скрывает под собой нежно-розовую нераскрывшуюся душу поэта – мастера художественно выпить рюмку и стильно вырезать на садовой скамейке слово «хрен». Вот серый, как валенок, депутат. Кажется, что только толстые черные брови расцвечивают его незатейливую палитру. Но, как он прост и естественен, как природен. Не может быть в его душе ни одного светлого пятна! Ну, хотя бы яркая, оранжевая, ну ладно, пусть малиновая задница павиана ярким пятном прорывается сквозь серость бытия, вырывает его из обыденности, одинаковости и беспросветности.

Серое небо, свинцовые тучи (херовая погода, если непонятно) – обстановка, когда тянет на грустные мысли, хандру и беспробудное пьянство. Но, если приглядеться, как зовущ под этим небосклоном язык оранжевого пламени (вот аргумент!) в камине, у которого ты возлежишь под рыжим верблюжьим пледом, потягивая горяченький густо-коричневый кофе! Какая гамма! Как изыскан переход от серого к огненному! Это я молодец! Попробуйте поспорить!

Серая рыба зубатка (из личного опыта). Как мертвен ее окрас, какие хищные зубы. Опасна, вредна и не склонна к диалогу. Но как подрумянивается корочка на пироге (аж слюнки текут), который испекла нам Леночка, как оранжева и пахнет совсем желтым яйцом икра зубаткина, которую мы вытряхнули из ее чрева и круто засолили.

Черт возьми! Какие яркие ордена и ленты на картине «Государственном Совете!» Сколько ультрамарина и сурика, и рыжих пятен Георгиев и Анн на мундирах. И при этом какая серость! Умри, лучше не нарисуешь… Жаль, что Репин, вот, если бы еще и Серов.

И птички, черт их знает, как их там зовут. Такая, понимаешь, вся серенькая, а, как вспорхнет, а изнутри-то рыжее так и бьет в глаз. Серостью – это она от супостата с местностью сливается, а для своих или просто для терпеливых или удачливых – ого-го! А жаба – наоборот. Оранжевая – дальше некуда, а все равно посмотришь – типичный кусок говна. Диалектика.

И бытуя в весьма сером мире, да воспомним о множестве возможностей нашей души. Да припишем условные цвета тому, что отличается лишь интенсивностью, если уж негде глазу остановиться самому. И тогда, как в конфокальном микроскопе, невидимые глазу ионы кальция разбегутся яркой оранжевой волной (если взять Texas Orange) в ответ на внесение невидимых глазу молекул серотонина и запляшут кортикальной реакцией, вызывая к жизни новую сущность. Пусть даже и морского ежа. Можно, конечно, взять Calcium Green, тогда все это будет красным, но это несколько выбивается за пределы заданного участка спектра.

И, наконец, ах, эти серые глаза…

Hosted by uCoz