В уже долгой истории футбольного ЦСКА было всего четыре человека, которые приводили клуб к высшим успехам – победам в чемпионатах страны: Борис Аркадьев, Валентин Николаев, Павел Садырин и Валерий Газзаев. Каждый из них обладал (а живые – и по сию пору обладают) яркой индивидуальностью, с именем каждого связан определенный период истории команды. Периоды эти различались и историческими обстоятельствами, и особенностями личности тренера, уходы трех первых сопровождались маленькими или большими трагедиями...

Попробуем углубиться в разрез исторических отложений подобно палеонтологам…

Палеозой:

… Пермский период

Мезозой:

·        Триасовый период

·        Юрский период

·        Меловой период

           Кайнозой

(палеонтологическая периодизация)

Это было почти баснословное для нынешней молодежи время, реалии которого им очень сложно себе представить, да и сам я застал только краешком. Хотя и помню почерневшие, но еще не совсем стаявшие сугробы на майские праздники холодного 53-го… Машины были только у самых выдающихся футболистов, и то Григорий Иваныч так и не научился ее водить, футболисты были счастливы, когда им давали комнату в коммунальной квартире – еще бы, для большинства москвичей это было недостижимой мечтой. Когда я сказал молодому коллеге-болельщику, что вот здесь, на Нарышкинской аллее рядом с Динамо, где я родился, стоял барак, в котором жили мои одноклассники, он просто не поверил…

Команда ЦДКА была в какой-то степени олицетворением побеждающей, а затем – победившей армии, ряды ее болельщиков были широки, как никогда. Еще в предвоенные и военные годы и до прихода Аркадьева команда практически укомплектовалась, отчасти добровольно, отчасти на основе призыва классными игроками, не бывшими, однако, за исключением Григория Федотова, премьерами в своих прежних клубах. Упрек в том, что кое-кто так откосил от фронта, несостоятелен, поскольку каким-то чудом Сталин, не любивший футбола, согласился забронировать игроков команд мастеров группы «А», независимо от ведомственной принадлежности.

Комплектование команды непосредственно при Аркадьеве можно считать адекватным системе, но при этом - логичным и порядочным. При всех тогдашних возможностях Армии, новички в ЦДКА-ЦДСА появлялись в основном из низовых армейских команд. Да, надо признать, большинство молодых людей тогда было одето в гимнастерки, но после окончания войны и массовой демобилизации ситуация несколько изменилась. И Бобров попал к Аркадьеву из Омского интендантского училища, и Нырков – из сборной оккупационных войск в Германии, и Башашкин – из окружной команды, да и последующие призывы тоже основывались на том же принципе.

Особенности личности тренера.

Собственно, предыдущий пассаж уже характеризует Бориса Андреевича – он избегал нефутбольных методов борьбы с соперниками. Пришедши в команду в 1944 г., он был одним из немногих армейских тренеров, который не взял предложенное ему воинское звание (сразу полковника!), отметив в воспоминаниях, что это сразу же поставило бы его в субординационную зависимость от многочисленных командиров, желающих давать советы, а то и отдавать приказы. А ведь, заметим, он тем самым и резко сократил свою зарплату, не получая «за звание» и лишая себя «полковничьей пенсии» - мечты и предмета зависти многих советских людей. Видимо, посчитал этот фактор малосущественным по сравнению с возможностью разговаривать с маршалами на равных.

Будучи интеллигентом старой закалки, Аркадьев умел, тем не менее или благодаря этому, мягко, но решительно пресекать вмешательство в свою работу доброхотов в полосатых штанах, что, учитывая особенности эпохи – высокую послевоенную самооценку генералов и общий подход к ценности специалиста – было свидетельством большой внутренней свободы и уверенности в своем мастерстве. В силу той  же причины Борис Андреевич был мягок со своими футболистами, неизвестно ни об одном случае, когда он кого-то наказывал в стиле многих своих преемников - ссылкой в часть, хотя известно, что поводы были… В легенду вошли организовывавшиеся  Аркадьевым культпоходы команды в Эрмитаж перед матчами с Зенитом, правда, ничего неизвестно об эффективности этих мероприятий.

Постановка игры.

Начинал Аркадьев с вполне традиционного «дубль-вэ», несколько расцвеченного, по рассказам, подключениями центрального защитника Кочеткова, начинавшего центрфорвардом, в атаку. Безусловно, творческим центром команды уже был Федотов с его уникальной техникой и тактическим мастерством – видением поля, мягким пасом и классическим ударом с лета и высшей в тогдашней истории советского футбола результативностью. Однако, с появлением уникального Всеволода Боброва, обладавшего и скоростью, и разнообразным финтом, и потрясающим голевым чутьем, Аркадьев видоизменил схему. Фактически он отвел в полузащиту правого инсайда Николаева, который своей исключительной мобильностью обеспечивал снабжение мячами передовую линию, и создал «сдвоенный центр» Федотов – Бобров из двух уникальных непохожих и взаимодополняющих форвардов (за 13 лет до бразильцев).

Кроме того, при наличии полноценных крайних нападающих, конкурировавших за звание лучших в стране – Гринина и Демина, стали постоянно подключаться в атаку крайние беки – молодые Чистохвалов и Нырков, что было необычно и обеспечивало превосходство на флангах атаки. Это только самые известные из находок и новаций Аркадьева, но было их множество – команда постоянно менялась.

Если приглядеться, то становится очевидным, что, например, защита по сравнению со временем дебюта Аркадьева в ЦДКА изменилась почти полностью – практически неизменным оставался только вратарь Никаноров, но постепенно ушли и Кочетков, и Тучков, и Лясковский, и Прохоров. Их места заняло Башашкин и упомянутые Чистохвалов с Нырковым. Несколько раз сменился состав полузащиты – ушли Виноградов и Афанасьев, заиграли Александр Петров, Водягин и Вячеслав Соловьев. При этом, по необходимости, двое последних выходили и в атаке и действовали результативно. Да и нападение, которое вошло в историю в классическом и, якобы неизменном, составе Гринин – Николаев – Федотов – Бобров – Демин, в таком составе провело не так много матчей.

Часто встречаются упоминания, что успех Аркадьева – это результат исключительно того, что он получил в распоряжение великих игроков. Этот упрек неоснователен. Ведь именно у него в московском Металлурге и заиграл впервые на высшем уровне Федотов, а если к тому же вспомнить, сколько игр пропускали уникальные центрфорварды ЦДКА, изуродованные отечественными костоломами-защитниками, то становится ясно, что успех команды определялся не только их игрой. Даже с уступающими премьерам в классе Щербатенко, Шкатуловым и Дидевичем команда оставалась практически непобедимой. И когда Григорий Иванович сошел в 1949, а Боброва годом ранее украл Василий Сталин, Аркадьев сумел скомпенсировать потери - новички Коверзнев, Зайцевский, Чайчук и другие вполне поддержали чемпионский уровень команды. Игра команды изменилась, стала более скоростно-силовой, основываясь на качествах новых нападающих, но этого было достаточно для побед – в 50-м, 51-м и 52-м…

Достигнутые результаты.

Да, да, и в 52-м! Команда даже без тренера, без полсостава лучших игроков, ушедших в сборную, выиграла так называемый Всесоюзный турнир команд мастеров, в котором участвовала, между прочим, и сборная – фактически однокруговое первенство Союза. Фактически точно такой же однокруговой турнир, только без сборной и ЦДСА, выиграл осенью Спартак, и это считается полноценным чемпионством… Об этой победе армейцев после расформирования ЦДСА велено было забыть, как о самой команде, однако ж вот – помним.

Аркадьев не успел пожать плоды своей работы по подготовке нового поколения игроков, ставших лучшими в турнире дублеров. Это несомненно, поскольку многие их них впоследствии играли на высшем уровне, добираясь до сборной, среди них капитан армейского дубля – Родионов, которого потом умыкнуло Динамо.

За 9 лет, которые Аркадьев возглавлял команду, было собрано множество трофеев в первенстве и Кубке, в том числе установлен тогдашний рекорд – три чемпионства подряд. Все послевоенные годы в СССР две команды стояли особняком и по укомплектованности, и по уровню игры – ЦДКА-ЦДСА и московское Динамо, лишь периодически кто-то подбирался и пытался составить конкуренцию, как еще один привилегированный клуб – тбилисское Динамо. Однако в решающем противостоянии – с московскими динамовцами на послевоенном отрезке (до 53-г.) превосходство армейцев было подавляющим.

Между Пермским и Триасовым периодами, то есть между палеозоем и мезозоем, рубеж обозначен массовым пермо-триасовым вымиранием, в результате которого погибло примерно 90—96% морской фауны и 70% сухопутных позвоночных животных.

Кто знает, сколько еще удалось бы Аркадьеву и его команде, если бы ее не уничтожили. Команда впоследствии фактически была создана заново, а тренер, после тяжелейшего шока, который мог и не ограничиться увольнением с работы и лишением звания «Заслуженного тренера», оказался не в состоянии адаптироваться к невысокому уровню тех команд, в которых ему разрешали работать. Отберите у Мацуева «Ямаху» и заставьте играть в сельском клубе на инструменте комбината «Красный пианинщик» - он и звучать будет похуже, да и надоест ему быстро…

Как бы ни было, именно эпоха Аркадьева и его «команды лейтенантов» заложила основу исторической славы и авторитета нынешней футбольной команды ЦСКА.

Воссозданная практически с нуля команда довольно быстро вышла на уровень, позволявший держаться невдалеке от пьедестала и периодически забираться на него, но не выше бронзы. Потом и этого не стало, а шефам - руководству Минобороны - так хотелось вернуть золотые времена! Оттого тренеры так и мелькали, неслабые и не лишенные таланта – среди них и Константин Бесков был, между прочим.

Я вот думал, что министр Гречко не особым болельщиком был, но Владимир Григорьевич Федотов совершенно меня разубедил – рассказал на встрече в СКМО, как не раз и не два по дороге на работу маршал велел шоферу сворачивать на базу в Архангельском, беседовал с тренером, разговаривал с футболистами, которые могли и попросить что-то и получить желаемое. Так что на пульсе команды руку держали на самом высоком уровне и особо не стеснялись.

У команды сохранялся и мощный корпус болельщиков, особенно тех, кто помнил «золотые времена» и ждал их возвращения. Команда комплектовалась, в основном, по аркадьевскому принципу – из окружных и низовых команд. Как-то тогда еще не очень принято призывать футболистов в армию «ковровым методом». И потом ведь ни к чему особенно хорошему насильственные «призывы» в команду чужих премьеров не приводили – из «готовых» игроков, по-настоящему успешно заигравших в ЦСКА, сходу вспоминаются разве что Пшеничников и впоследствии Брошин.

Особенности личности тренера.

После целого ряда разных тренеров – «своих» и «чужих» - ученик и выученик Аркадьева Валентин Александрович Николаев был своим «на все сто». Отыгравший практически всю карьеру в ЦДКА-ЦДСА (начав перед войной в Локомотиве), получивший высшее военное образование и служивший в войсках Николаев свои звездочки и просветы получил не только за футбол, и отношение к нему и у болельщиков, и у начальства было самым доброжелательным. Доброжелательными были и отношения  в команде - Валентин Александрович любил своих ребят и заботился о них, как мог.

В 64-м и 65-м впервые после большого перерыва Николаев снова привел ЦСКА к медалям, но, как и его учитель, вынужден был покинуть находящуюся на ходу команду по нефутбольным причинам, и она основательно затормозила, ведомая по очереди не слишком успешными преемниками. А Валентин Александрович тем временем выводил в первую лигу хабаровский СКА и, может быть, тем отчасти выслужил возвращение в родную команду.

Постановка игры.

Николаев еще в свое первое пришествие строил остроатакующую игру, основывающуюся на техническом и тактическом мастерстве расцветавшего в ту пору сына своего старшего партнера – Володи Федотова и забивных качествах взятого из Куйбышева Бориса Казакова. Забивные качества, к сожалению, оказались разносторонними, и Борис забил на команду уже вскоре…

Игра была результативной, однажды чуть не дотянулись до приза Григория Федотова (за самую высокую результативность в чемпионате), который сам ЦСКА учредил, да так до 91-го года и не мог завоевать. Это были благословенные времена, когда играли в четыре настоящих нападающих, правда, правого края Басалика Николаев постепенно стал оттягивать в полузащиту. Но опиралась игра больше на крепкую защиту, в которой вошли в силу такие столпы, как Шестернев и Багрич.

Возвращение Николаева в 70-м совпало с достижением всеми основными игроками расцвета, в особенности это касается обороны, где практически каждый стал игроком сборной. Это, кстати, поставило перед тренером необычную задачу – всю первую половину первенства Союза команда была вынуждена играть в обороне дублерами, потому что основные игроки были мобилизованы на ЧМ в Мексике, а чемпионат СССР шел, тем временем, своим чередом. Так большое преимущество превратилось в гандикап. Только огромный резерв в обороне и твердое управление тренера позволили команде дождаться своих, хотя и изрядно измотанных, лидеров, оставаясь во главе таблицы. Вот тогда сборники вместе с Истоминым и блестящими вратарями – на выбор Пшеничников и Шмуц – и образовали практически непробиваемую защиту, которая давала полную уверенность и свободу действий впереди.

Нападение, сократившееся до двоих – Копейкина и Вл. Дударенко, было достаточно острым, хотя и не выдающимся. Уже в ходе сезона Николаев рискнул отказаться от услуг Абдураимова и Масляева, имея в резерве лишь Старкова, Ярцева и Сухорукова. Но в тот сезон в полузащите рядом с опытным Поликарповым появились способные ребята Уткин и Долгов, а, главное, подобно тому, как Аркадьев, оттянул чуть назад самого Николаева, Валентин Александрович отодвинул своего самого острого игрока – Владимира Федотова - в центр полузащиты, где тот не только не потерял бомбардирских качеств, но и расцвел как диспетчер. По моему убеждению, именно его творчество стало вторым из основных компонентов, обеспечивших победу.

Двухэшелонное построение в атаке, сочетавшее скоростные качества Дударенко, напор и бомбардирские качества Копейкина, а также выходы в переднюю линию то Федотова-мл., то Поликарпова делало ее разнообразной и опасной.

Тот сезон вошел в историю своим «золотым матчем», который, на сегодняшний день завершил историческое соперничество с московским Динамо. Ничего более изматывающего нервы и достойного звания «волевая победа» я в своей жизни не видел.

Достигнутые результаты.

ЦСКА при Николаеве прервал беспобедную серию в 18 лет, и, как тогда писали, установил историческую справедливость – такие игроки, как Шестернев, Владимир Федотов и Пшеничников просто должны были стать чемпионами страны. Победа была одержана в соперничестве, намного более многостороннем, чем это достигалось их историческими предшественниками-лейтенантами: помимо непосредственного конкурента – динамовцев, уже вошел в силу Киев, никуда не делись пока тбилисцы, была и такая команда – Шахтер (Донецк), которая во втором круге обыграла и  ЦСКА, и Динамо, но в тот год все они остались позади, хотя армейцам в том году по упомянутой причине было труднее, чем их соперникам.

Долго та команда, к сожалению, не продержалась – и она, и ее тренер просто надорвались в следующем сезоне, пытаясь быть и самой собой, и базой сборной СССР. Как-то часто начальство тянуло поэкспериментировать на нашей команде…

А потом смена поколений, чехарда и некомпетентность в руководстве привели к двум десяткам лет беспросветной тоски.

Особенности эпохи

Вы будете смеяться, но и третьему нашему победительному тренеру подкузьмила политика, но уже не по какому-то начальственному произволу, а в результате объективных общественно-политических процессов.

Уж чего только не случалось с нашей командой до прихода Садырина – вереница игроков, «знаменитые капитаны» - Ольшанский, Никонов, Игорь Пономарев, не меньшая вереница тренеров, и все это привело, в конце концов, к краху – команда оказалась в первой лиге, с трудом вернулась, снова вылетела…

В высшей лиге давно царили киевляне, конкуренцию им составлял Спартак, выстреливали периодически и тбилисцы, и ереванцы, а в последние годы и Жальгирис – уровень и разнообразие команд на излете советской эпохи был довольно велик.

Десятилетия бездарной игры привели к тому, что команда растеряла авторитет, стремление к высоким целям и, наконец, болельщиков – игры сезонов середины 80-х можно было смотреть только в наказание. Да, в первой лиге, где победы случались почаще, чем в высшей, на трибуны потянулись молодые, которым, наверное, быть болельщиками ЦСКА было завещано предками, но ряды армейцев на трибунах поредели слишком сильно.

Основой команды, которую в первой лиге принял Павел Федорович, была молодежная сборная СССР. За пару лет ее игроков рекрутировал в ЦСКА, благо призывной возраст подошел, Морозов, который, видимо, так рассчитывал вернуть команду в высшую лигу. За годы, проведенные Садыриным во главе ЦСКА, добавления в состав были сделаны минимальные, но как расцвели, когда оказались его под крылом, все, кто валял до того дурака.

На дворе веяли ветры нового времени, но интерес руководства к команде все еще сохранялся – можно сказать, «потратились из последнего» и дали карт-бланш человеку, который этого заслуживал.

Особенности личности тренера.

Садырин, в бытность свою игроком Зенита, отличался исключительной моторностью, неплохим пасом и был диспетчером команды, даже пару раз дотягивался до разных сборных СССР, но примой оставался только на своем, питерском, уровне. Забавно, что по типу и игровым функциям он был весьма близок к своему «чемпионскому предшественнику – Валентину Александровичу Николаеву. Став тренером, он привел Питер к чемпионству впервые в его истории. Его Зенит играл в довольно веселый футбол, используя лучшие качества игроков, которые до Садырина мало чем выделялись – и ставшего при нем очень прочным защитником Степанова, и забивного Желудкова и отыгравшего с блеском в воротах Бирюкова.

В ЦСКА Павел Федорович пришел после скитаний по разным второразрядным клубам вплоть до херсонского Судостроителя. У нас попал он в пребывающую в унижении и разложении команду, которая собиралась разбегаться. Всех уговорил, успокоил, вселил надежду, а потом и чертовский драйв. Это было возможно исключительно вследствие его человеческих качеств, ведь сроки действительной службы у большинства игроков истекали, да и время было уже такое, которое не слишком располагало к насильственным действиям. Эпоха крепостного права заканчивалась – потянулись первые ласточки в зарубежные клубы, послышались первые, еще неуверенные, разговорчики о профессионализации спорта. Да и трудно себе представить Садырина, который кого-то усылает в часть, вообще, ведет себя, как многие из его предшественников в нашей команде (за исключением, кстати, вышеперечисленных тренеров-победителей). Как раз неспособность проявить жесткость в отношении зарвавшихся и бросивших работать «звезд» его чемпионского Зенита привели и к его отставке из им же созданной команды, и к развалу самой команды. Мне кажется, именно его мягкость, неумение приструнить зарвавшихся в какой-то степени спровоцировали и «письмо 14-ти» - не боялись подлецы, что им отомстят. Но вот для тех, кто хотел играть, Павел Федорович был необыкновенно хорош, и это признают даже те, кто поступал с ним, мягко говоря, некрасиво.

Не могу не вспомнить, как в 90-м году, когда команда только вышла в вышку, и требовалась максимальная концентрация усилий, чтобы утвердиться в ней, наш тренер не отказал Масалитину и Крутову в стажировке в голландском Витессе. Может быть, мы и недобрали тогда из-за этого несколько очков, но и ребята, и команда приобрела на этом нечто большее.

Старший товарищ по болению Виктор Иванович Old Fan напомнил, как Садырина в интервью после его прихода в ЦСКА спросили: - Вот Вы, посторонний человек для ЦСКА, можете ли себе представить, что через какое-то время Ваше имя и ЦСКА будут восприниматься как неразрывные понятия? ПалФедорыч отшутился, но, видимо, его личность с самого начала внушала к себе добрые чувства любому, кто с ним общался.

Постановка игры.

Первый год был потрачен на сыгровку, приобретение духа победителей, разгром всего, что шевелится в первом дивизионе, и приобретение малых золотых медалей с рекордами по результативности и числу крупных побед. Очень характерно и важно, что при наличии выраженного бомбардира Масалитина ВСЕ основные игроки полузащиты забили по 10 мячей и более.

Второй год ушел на то, чтобы освоиться в вышке, круша собравшихся закидать дебютантов шапками, и, между прочим, завоевать серебро, чего ни до, ни после никому из только что вышедших в высшую лигу не удавалось. Дифирамбы «Рубину» по случаю его бронзы в год дебюта – это от неграмотности молодых журналистов, ленящихся даже в не очень древние справочники залезть.

В 1991 году ЦСКА стал последним чемпионом СССР, правда, уже без грузин и литовцев, показав на моей памяти самую красивую, и при этом эффективную, игру за все время моего боления. Роль Садырина отнюдь не исчерпывалась тем, что он привнес в команду дружелюбную товарищескую атмосферу, но и тем, как он построил игру совсем молодых, в большинстве своем, ребят. И сейчас приятно вспомнить, как творчески, весело и результативно они играли.

Такой полузащиты, по-моему, у нас не было за всю историю – даже в эталонной команде лейтенантов реже всего вспоминают хавбеков. На этот раз в команде были соединены и благополучно ужились в одном составе такие незаурядные технари, наделенные к тому же искусством паса, как Татарчук, Брошин и, конечно, Игорь Корнеев, поддержанные исключительно мобильными и разносторонними Дмитрием Кузнецовым и Галяминым. Это было одним из основных отличий команды Садырина от команд Аркадьева и Николаева – отсутствие ярко выраженного единоличного лидера, на котором соперник мог бы сосредоточить свое внимание. Изобилие разносторонних игроков в центре поля позволило Садырину организовать широкую игру по всему фронту, сочетающую острые фланговые прорывы Брошина и Колесникова, прорывы по центру мелким и средним пасом с дриблингом и финтом Татарчука и Корнеева. А полузащита, в свою очередь, максимально использовала лучшие качества нападающих – разворотливость и голевое чутье Масалитина, скоростной прорыв и игру головой Сергеева и настырность Дмитриева.

Даже при очень посредственных по своим возможностям защитниках (другое существенное отличие от предшественников) команда мало пропускала за счет огромной активности в атаке и, конечно, того, что в воротах играли невероятно способный Миша Еремин и Дмитрий Харин, поддержавший команду в трагический момент.

Достигнутые результаты.

Три сезона команда Садырина набирала высоту и, в конце концов, через 21 год после ташкентской «Оптимистической трагедии» вернула титул чемпионов, оказавшийся последним в истории СССР. Команда проявила высшую степень стойкости после трагедии, унесшей жизнь Еремина. Успех был абсолютным, поскольку медали положили в Кубок, выигранный в эпическом матче с Торпедо. И дебют в Европе многое обещал – мы не уступили по игре итальянцам, и даже на следующий год, лишившись своей лучшей линии, команда навела шороху в Кубке Чемпионов. Эх, к садыринской полузащите бы – николаевскую защиту да аркадьевское нападение… Да дать им поиграть вместе еще пару сезонов – они бы еще тогда привезли нам какой-нибудь еврокубок…

Несмотря на краткость существования чемпионской команды Садырина след она оставила немалый, и одним из важнейших последствий стало возрождение авторитета ЦСКА – даже злейшие недруги признали команду, а ряды болельщиков разом расширились, и это создало основу роста их рядов до нынешних размеров.

И личное – на матчи той команды я всегда шел в предвкушении интересной игры и победы. Почти ни разу не ошибся.

Особенности эпохи II

А потом случились события исторического масштаба: не стало державы, не стало денег, зато открылись двери. И именно лучшая линия – полузащита – исчезла в одночасье. Карьеры их складывались по-разному, но по нескольку лет и Кузнецов, и Галямин, и Корнеев в еврофутболе продержались. Другим повезло меньше – тогдашний чешский футбол для Татарчука и ближневосточный – для Брошина и Сергеева вряд ли были шагом вперед. Мне кажется, что смерть Миши стала «довеском», который добил сложившуюся команду, так бы, может быть, все не рассыпалось бы в один день.

Те люди, с которыми пришлось работать Садырину впоследствии, уж очень сильно уступали составу 89-91 гг., а до финансового благополучия команды Павел Федорович, к сожалению, не дожил. А какую игру он мог бы создать при нынешних возможностях клуба… Вечная память, тебе – Тренер и добрый человек!

Горбачевским «социализмом с человеческим лицом» закончилась история СССР, командой Садырина с симпатичной физиономией закончилась история ЦСКА как собственно армейского клуба.

Особенности эпохи

Спервоначалу команду настиг смутный период, когда в начале 90-х годов в стране денег хватало только на  содержание образцово-показательного Спартака, который по возможности хватать любых понравившихся игроков переплюнул даже армейские «призывы» минувшей эпохи.

В конце концов, после разнообразных пертурбаций наша команда оказалась почти совсем нормальным для мирового футбола частным предприятием, правда, основанным на капиталах «неведомого, но милого» (© М.Ю.Лермонтов) брата какого-то там герцога, разумно сохранив исторический победный и популярный бренд. И слава богу! Времена, когда болельщики других команд могли колоть глаза армейцам их «призывными» возможностями и государственным финансированием, миновали, надеюсь, безвозвратно, равно как и возможности полководцев  разного уровня указывать, как воевать нашему гвардейскому подразделению. Спасибо Министерству обороны за «землю и волю», а дивиденды на свои 26% оно регулярно получает в виде значительных поступлений в драгметаллах.

С приходом нового менеджмента окончательно установились нормальные взаимоотношения между руководством и тренером, и первым таким специалистом стал Валерий Георгиевич Газзаев.

Еще в бытность ОВД на посту главного тренера присутствие Газзаева в течение полусезона ощущалось, как выражаются философы, в «неявном, снятом» виде. А вот менеджмент ощущался уже вполне явно: клуб начал активную трансферную политику, и  в наших рядах появились дорогие легионеры  - аж Ранджелович с Рахимичем, а чуть  позже и сам Лайзанс… Тогда это казалось прорывом в светлое будущее – богатое и успешное, черт возьми, это так и оказалось, и даже больше, чем кто-либо мог ожидать!

К тому времени в механизме безраздельно царствовавших спартаковцев поднакопился песочек, который что-то там внутри повредил, и на первые роли впервые в своей истории стал выходить Локомотив со своим тщательно подобранным по крупицам составом и способным Семиным, который этот состав собрал и сделал тогда дело своей жизни. Остальные команды находились на весьма сером уровне, мы только в 98-м сделали первую попытку из него выбраться, и надо отметить – попытку весьма впечатляющую. Каким-то плацдармом для дальнейшего развития она стала – по крайней мере, привлекла внимание достаточно серьезных инвесторов.

Особенности личности тренера.

С каким багажом пришел к нам в команду Валерий Георгиевич? В отличие от своих предшественников – тренеров-чемпионов - бывших командными игроками, индивидуалистический по советским меркам того периода нападающий уже стал авторитетным тренером, показав способность ставить атакующую игру и в Динамо, и в Алании. Проявил стремление к высшим возможным результатам и способность их добиваться, первым победив всесильный и хронически-чемпионский Спартак. Опирался, в первую очередь, на огромный объем командного движения. Проявил способность использовать на 100% потенциал игроков, в принципе, не самого высокого уровня. Не умел ставить командную защиту, что периодически приводило его команды к катастрофам в принципиальных матчах, после которых тренер Газзаев принципиально подавал в отставку.

Встречен он был болельщиками противоречиво – чужак-динамовец, кавказец, что кое-кого огорчало само по себе, серия запомнившихся оглушительных поражений… Но и надежда на свежий подход в совокупности с небывало основательной финансовой базой.

Человек темпераментный, Газзаев исправно демонстрировал его у бровки во время матчей и на пресс-конференциях и раньше. Однако с приходом в ЦСКА стали заметны некоторые изменения. Кто только ни был объектом его инвектив и язвительного остроумия: противник, судьи, поля, погода, система «весна-осень», но не могу вспомнить ни одного высказывания, нарушающего политкорректность в отношении своих. Всегда у Валерия Георгиевича «все идет по плану, все игроки безупречно выполняют свои обязанности, в команде замечательная атмосфера», и то же самое можно услышать из уст остального топ-менеджмента и тренерского штаба. И это - правильно, это элементарная корпоративная дисциплина, которая, пусть в ущерб популярности и объективности, необходима на любом капиталистическом предприятии, каковым и является, в частности, профессиональный футбольный клуб ЦСКА. Этот стиль паблик-рилейшнз Газзаев легко усвоил еще и, может быть, потому, что он внутренне его устраивает – ему очень трудно в чем-то признавать свою неправоту, ошибку, а за стандартными фразами это легче скрыть.

Не совсем корректный анекдот в адрес Венгера был вполне адекватен по существу, а вот стоило ли его излагать – это большой вопрос. Впрочем, как говорил Карло Гоцци: «При короле-заике и подданные начинают запинаться…» Планка допустимого в публичных высказываниях нынче снижена самым авторитетным образом, так что – какие могут быть претензии!

Постановка игры.

Свою армейскую кампанию Газзаев начал опираясь на трех китов: менеджмент, физика и психология. Роль менеджмента при этом едва ли не важнейшая – тренеру ни о чем, кроме своих непосредственных обязанностей заботиться уже не надо – обеспечением процесса занимаются специалисты, которые разбираются в своем деле лучше.

Сезоны 2002 и 2003 годов уже отпечатались в памяти болельщиков как эпоха «команды-чудовища», отложившие в «кавказском меловом круге» серебро и золото. Вероятно, тогда Газзаеву удалось в наибольшей степени реализовать свои способности по повышению уровня физической и психологической готовности игроков до недосягаемой высоты. Очень трудно вспомнить какие-то выдающейся красоты голы, но картина непрерывного движения и напора просто стоит перед глазами. На тот момент этого оказалось достаточно, и сыграло в дальнейшем важную роль в приобретении репутации боевой бесстрашной команды, каковая репутация и по сей день на нее работает. Не меньшее значение, очевидно, имело тогда и умение Газзаева «завести» команду да так, что иногда аж дым из ушей. Иногда я думал, что в неудачно складывающихся матчах главное, чтобы все неприятности случились в первом тайме – тогда Георгич «вразумит» в перерыве, и все будет в порядке.

Сезон 2004 года примечателен и противоречив. Во второй раз в истории большого ЦСКА (после Константина Локтева) с поста главного тренера был снят человек, только что приведший команду к чемпионству. Видимо в предвидении евродебюта, был приглашен иностранный специалист, который попытался выстроить более комбинационную и конструктивную игру, но очевидным образом провалился в физподготовке и настрое – именно том, что составляло конек Газзаева.

Вернувшись на пост главного тренера, Газзаев быстро подтянул вожжи, и команда стала сражаться, вышла в лидеры, но в самом конце сезона после триумфа в Питере двумя бездарными играми с Динамо и Крылышками чемпионство упустила. С другой стороны, после достаточно невнятной игры в центре, когда Ярошик явно не справлялся с диспетчерскими функциями, а из-за этого уже не успевал и на атаку вторым темпом, двадцать минут Даниэля Карвалью в Лондоне против Челси дали надежду на то, что с творческой игрой может появиться серьезный прогресс. В целом, тот групповой турнир Лиги чемпионов для дебюта смотрелся в высшей степени достойно, а игра с ПСЖ в Париже – просто блестяще. Не было бы счастья, да несчастье помогло – кабы не вылетели в КУЕФА, не видать бы нам и высшего успеха в истории. При всем драйве и самоотверженности, которую наши проявили по весне 2005-го, навряд ли этого хватило бы для победы в Лиге, а так – первые в истории России обладатели еврокубка.

2005-й, по крайней мере первая его половина, - это период наивысшего расцвета нынешней команды и ее тренера. Абсолютная мобилизация и способность своей подвижностью подавить любого соперника, четкий расчет сил, который позволил справиться с ограниченностью возможностей по весне. Особенно это четко бросилось в глаза в матчах с Бенфикой и Партизаном. Может быть, тогда же берет начало и манера по-аптекарски отмеривать свои усилия, которая потом не раз вызывала раздражение.

Важнейшим фактором победного периода, принесшего за один сезон все призы, какие только можно было выиграть, был настоящий расцвет талантов Юрия Жиркова и Даниэля Карвалью. За Жиркова, выдвинутого в состав из дубля, стоит сказать спасибо Жорже, но, главное, самому Юре, который использовал свой шанс, а Даниэля пробовал еще Газзаев в первое свое правление. С полноценным входом Карвалью в игру полноценной стала и сама игра команды – у нее появилось то, чего ей недоставало – осмысленность и нетривиальность атаки. Три голевых паса в финале КУЕФА случайностью быть не могут, масса выдумок, связанных с редкой у нас способностью обыграть один в один, и уверенность в себе – вот каким был Даниэль в полном расцвете, это – если кто забыл. Юра же буквально за один сезон перестал восприниматься как подающий надежды, а стал одним из лучших, постоянно повышающим техническое мастерство, которое позволяет ставить его в один ряд с лучшими из наших бразильцев. Они, кстати, это признают. В результате к скоростному, но однообразному правому крылу, на котором играл Гусев, команда получила эффективное от штрафной до штрафной левое крыло. И человека с потенциалом игрового лидера, способного в лиссабонском финале аккуратно просунуть мяч между ног португальскому голкипер и при уже полном истощении сил поставить точку в финале Кубка России.

Тогда же свой лучший уровень показали вызывавшие наибольшую критику детища Газзаева – Братья, компенсировавшие постоянные ошибки в выборе позиции и индивидуальном отборе невероятной мобильностью и выносливостью. По моему глубокому убеждению, именно тогда достигли максимума и пошли на спад три основных фактора, на которые рассчитывал Газзаев – физика, настрой и индивидуальные возможности лидеров.

Естественная эйфория, которая возникла после череды побед мая 2005 года, выразившаяся у самого тренера в публикации книги с претенциозным названием, не могла не дать после себя эмоционального и творческого опустошения, что и не замедлило сказаться в натужном и без блеска чемпионстве в 2006-м. Вступил в действие новый фактор – переосмысление игроками уровня своих притязаний и самооценки. Справиться с достижением нового статуса, который большинство из игроков вряд ли для себя планировал, оказалось невозможно, что повлекло за собой объективное снижение мотивации и самоотдачи, особенно это касается игроков защитной линии.

К сожалению, похоже, относительно успешный, несмотря на снижение игрового уровня, сезон 2006 затруднил  объективную оценку ситуации и для Газзаева, и для менеджмента команды, поскольку зимние коррективы в составе выглядят сейчас сделанными, скорее, «на перспективу». Печальное состояние дел к концу сезона 2007 г. сложилось на основе целого ряда факторов. В первую очередь, это снижение уровня физической готовности, который, во всяком случае, не выглядит ныне превосходящим остальные клубы, что привело к ряду грубых промахов у игроков, у которых уровень игры очень тесно связан с физическим состоянием (см. Братья). Вторым важным фактором, который упоминается всеми, являются потери ключевых игроков на более или менее длительные сроки. Использование очень ограниченного кадра в основном составе как бы предполагает, что вследствие высоких нагрузок такие травмы возможны и даже неизбежны.

Все взаимосвязано, и снизившийся уровень игры команды заставлял мобилизовать силы ключевых игроков даже в матчах, которые раньше были бы проходными, но из-за сомнительного турнирного положения команды быть такими переставали. Травма Игоря Акинфеева, отчасти хотя бы, дело несчастного случая, хотя его незаменимая игра, в том числе в матчах, где можно было бы и дать ему передохнуть, к такому предрасполагала.

Мандрыкин, как мне кажется, в целом совершенно адекватно заменил Игоря, и при том удручающем уровне ошибок в обороне, который мы наблюдаем в сезоне 2007, не пропустил больше, чем было бы прилично для классного вратаря, а в очень многих случаях и выручил, в том числе в тех, где, боюсь, Игорь бы выручить не смог. Единственный пробел, который Веня не в состоянии был заполнить – это уверенность, которую вратарь должен вселять в защиту, хотя в данном случае было бы логично, чтобы защита поддержала и вселяла уверенность во вратаря, который долго оставался без серьезной игровой практики.

Креативная же составляющая игры, так расцветшая с входом Даниэля Карвалью в строй на полную мощность, так же с его травмой и поблекла. В 2006 с играющим в полноги, как теперь выяснилось – вследствие травмы, Даниэлем команда еще сохраняла некоторую стройность, а с потерей диспетчера свалилась на хаотические случайные действия в центре поля.

Сама по себе история с травмой выглядит странновато. Почему, если о ней было известно еще в ходе прошлого сезона, не было принято срочных мер после его окончания? Почему хорошенечко наотдыхавшись, Даниэль принял решение об операции непосредственно перед началом тренировочного цикла? Почему это было сделано в Бразилии и, судя по всему, без ведома клуба? А потом последствия все равно пришлось ликвидировать ценой потери игрока практически на весь сезон. Как-то все это плохо вяжется и с клубной дисциплиной, и с имиджем самого Даниэля как серьезного профессионала. А ведь травма в какой-то степени напрашивалась – постоянный избыточный вес, большие нагрузки, связанные с игрой практически без замен, «прицельная» деятельность защитников соперников – такого никакая коленка не выдержит!

Приглашение Рамона, по аналогии со стартом «с места в карьер» Вагнера, Олича, Жо и, с оговорками, самого Карвалью, видимо, должно было разгрузить или заменить Даниэля, но в данном случае надежды не оправдались. Пока, во всяком случае, выглядит он мальчишкой, не доросшим для взрослого футбола. При таком количестве ляпов и провалов российский игрок засел бы в дубль в два счета, как случалось в этом году и с Григорьевым, и с Гореловым, а Рамона сослали только нынче – в самом конце сезона. Перепробованные на месте в центре полузащиты игроки – от Красича (не хватает видения поля и паса) до Рамона (плюшевый), и от Алдонина (без комментариев) до Жиркова (к моему удивлению, то ли не справившемуся, то ли не пожелавшему справиться) – заполнить вакуум в центре не смогли.

Несомненным проколом в 2007 году выглядит ситуация с нападающими – о более, чем вероятном, приглашении Вагнера, Жо, Дуду и Карвалью в сборные Бразилии было хорошо известно болельщикам, и трудно поверить, что руководство оказалось не в курсе. И как раз в преддверии этой ситуации был отпущен без замены Олич, а Янчика купили как раз тогда, когда бразильцы повозвращались. Приобретение Эдуарду Ратинью тоже выглядит попыткой в пожарном порядке подлатать заднюю линию, когда уже не просто пахнет паленым, а горит…

Вопросов по сезону 2007 к руководству накопилось немало, но ответы по частностям мало изменят общую оценку – в поступательном развитии команды, начавшемся в 2002 году возник срыв. Причин может быть много – от исчерпания отдельными игроками своего технического или морального потенциала до исчерпания игровых идей или стечения несчастных обстоятельств. Однако очевидно, что ситуация тяжелая в том плане, что непопадание в Европу на следующий год будет шагом назад и может повлечь за собой лавину проблем, в первую очередь – с мотивацией легионеров.

Достигнутые результаты.

Несмотря на сказанное выше, уже сейчас футбол газзаевского ЦСКА можно рассматривать в сумме. Валерий Георгиевич во главе команды уже почти шесть лет – срок рекордный для нашего клуба в новейшие времена, где тренерам засиживаться не давали. Недостижимым пиком сияет только «вершина Аркадьева», хотя материальные «отложения кавказского мелового периода» в истории ЦСКА уже не менее впечатляющи, а для молодого поколения болельщиков – просто ни с чем не сравнимы.

С чисто формальной точки зрения – так, действительно, и есть. Число трофеев почти не уступает «лейтенантскому», а качество их кое-где и повыше. Все-таки в послевоенный период соперник, практически, был лишь один, а сейчас, и с каждым годом все больше, уровень четырех – пяти команд достаточно близок, и в разные годы решающими становились игры то с «Локомотивом», то со «Спартаком», то с «Зенитом». Больше того, в сезонах, оставлявших команду без золота, решающие неудачи приходились на игры с середняками, а то и аутсайдерами.

Победу в Кубке УЕФА, можно было бы сравнить с триумфом в Англии, если бы ЦДКА не проиграл первенство 45-го и не уступил право на это турне… Тогдашнее, вполне успешное, турне армейцев по Югославии, конечно, осталось в тени успеха динамовцев, прихвативших нашего Боброва. И сколько бы враги и завистники ни пеняли на второразрядность турнира – это была победа, и достигнута она была в соперничестве с командами, которые превосходили по классу тех, кто так пренебрежительно о них отзывается. Кстати, когда острота обиды за то, что «на его месте должен был быть я», немного спала, в прессе появляются уже более трезвые мысли, вроде слов Бояринцева насчет того, что «надо хорошо выступить в КУЕФА – лавры ЦСКА спокойно спать не дают». А пока в планах соперников только планы повторить наш триумф, мы, армейские болельщики еще имеем право понаслаждаться нашей уникальностью.

И тем не менее, мне кажется, что определенный цикл в истории команды уже завершен, и независимо от того, какое решение о главном тренере будет принято владельцами и высшим менеджментом команды в грядущее межсезонье, команда должна измениться – с Газаевым или без него. Манера игры уже выучена конкурентами в России, как кричалка «ЦСКА всегда будет первым!», а в Европе она оказывается недостаточно качественной для Лиги Чемпионов, которая и должна рассматриваться как критерий уровня.

Если следующий сезон мы начнем с Газзаевым, то для нового успеха ему придется измениться и отойти от шаблона, с помощью которого он отштамповал предыдущие победы. Если мы с Валерием Георгиевичем попрощаемся, то следует сказать ему огромное «Спасибо!» за тот вклад в историю команды, который он сделал и за тот совершенно новый уровень побед, о которых он дал нам возможность мечтать. Он заслужил уважение армейских болельщиков и право на то, чтобы, окажись он в другой команде, в его сторону никто и никогда не сказал недоброго слова, как и о его великих предшественниках – Борисе Андреевиче Аркадьеве, Валентине Александровиче Николаеве и Павле Федоровиче Садырине.

Согласно палеонтологической периодизации, вслед за мезозоем наступила новая эра. Советский футбол, как и спорт вообще, был продуктом уклоняющегося развития – в необычных условиях эволюции и с необычными, часто неожиданными, результатами. Спорт российский, при всем его своеобразии, развивается в едва ли не более всего близком к общемировому русле. Может быть, потому что здесь приходится больше тратить, чем зарабатывать.

В палеонтологии эра, следующая за мезозойской, именуется кайнозоем и характеризуется появлением Человека… Подождем.