Хорошая компания или Наказанная наивность

В 95-м году я договорился с профессором Палермитанского университета Давиде Файсом, выпускником Биофака МГУ начала 50-х гг. о месяце работы на кафедре биологии развития. В число протокольных мероприятий входил званый ужин у заведующего кафедрой профессора, в прошлом сенатора Итальянской республики от коммунистической партии Джованни Джудиче, которого я больше знал как автора монографии об эмбриональном развитии морских ежей. Вместе с профессором Биофака Поляковым на этот раут был зван и я. Идти с пустыми руками было неудобно, и я по-быстрому пером и тушью нарисовал картинку, символически отражающую проблематику биологии эмбрионального развития. Оригинально она была русскоязычной, но я в нее внес поправку заменив «Ну, и?» на местное «Alora?».

Мы явились в дом профессора, и я, между прочим, презентовал ему свое творчество. Хозяин дома милостиво улыбнулся картинке и поставил ее за стекло на полку книжного шкафа рядом с другим рисунком сделанным пером и тушью со словами: - Спасибо. А вот эту мне Ренато Гуттузо[1] подарил...

Служба службой, а денежки врозь

На морской базе Витязь в 1975-м году мы работали с поздними стадиями развития морского ежа, до которых от начала эксперимента проходит около 8 часов. Чтобы уложить в рабочий день хотя бы два опыта, нужно было запускать развитие на ночь глядя, но, поскольку на станции после 11 вечера отключали дизель, и мешалки, которые не давали яйцеклеткам осесть на дно и задохнуться от отсутствия кислорода, приходилось крутить вручную. Коллега-ленинградец и две его сотрудницы - девочки из Литвы – вместе со мной крутили их по очереди, а свободные от вахты спали в «красном уголке», укрывшись подшивками «Правды» и владивостокского «Красного Знамени».

Уезжая со станции, ленинградец впарил нам якобы со скидкой как коллегам свою сковороду за три рубля, а потом наши девочки, уезжая из Владивостока, увидели в магазине точно такую же за 90 копеек…

Тройник

Фамилия Шмуклер не слишком редкая – даже в московском телефонном справочнике таких однофамильцев после всех волн эмиграции все еще больше десятка, однако в наших широтах все же далеко не самая распространенная. Каково же было удивление моего отца, Бориса Исааковича Шмуклера, когда, отправившись по делу об одном из своих двадцати изобретений в патентное бюро, он нашел там патент на имя Бориса Исааковича Шмуклера – по судовым двигателям. Сам мой отец всю жизнь занимался только прямоточными котлами тепловых электростанций станций и никогда не слышал о таком родственнике…

Фантазия безгранична!

В лаборатории у друзей я как-то обнаружил громоздящиеся пачки листочков с какими-то текстами. Коллеги объяснили, что это рефераты патентов, и они собираются подработать на их переводе на русский. Самая большая пачка была – «Гробы», хотя, казалось бы, что там можно еще изобрести…

Все всё обо всех

Оказывается, что в век интернета твоя личная история перестает быть исключительной собственностью. Первый такой наиболее поразивший меня случай – это когда нашелся матрос морской батареи на мысе Романов – свидетель и участник событий, описанных мной в «Саге о втором орудии» (http://www.yu-b-shmukler.narod.ru/travel/Murman.html), поделившийся к тому же фотографиями главного героя саги капитана Коли примерно четверть века после описанных событий.

Второй случай – случился пару лет назад. Роясь в профессиональных ссылках на мои работы – так иногда удается обнаружить людей, работающих по близким тематикам – я вдруг обнаружил, что на мои «Бреды и анекдоты» ссылаются! Какова же была моя гордость, когда выяснилось, что это - две истории, рассказанные нам на лекциях Яковом Авадьевичем Бирштейном (http://www.yu-b-shmukler.narod.ru/Anekdotes/130.html). Их вставил в книгу о своем отце Вадим Яковлевич Бирштейн – значит то, что я запомнил об отце, представляло ценность в глазах его сына.

***