Главные в доме

Член семьи

Шарика принесли в дом совсем маленьким. Таким маленьким, что, когда на Птичке его продали моей жене за черного кота, полной уверенности в этом еще не было – глазки были голубые, а шерстка, скорее, темно-дымчатая… Женщина, которая его продавала, уверила, что со временем почернеет, и не обманула!

Котик постепенно рос, чернел, но как-то, когда ему не было и года, мы заметили, что он ходит на полусогнутых лапах и едва не волочет пузо по полу. Повезли его в ветлечебницу на Красносельской. В приемной спросили, кличку кота и мою фамилию. В результате в журнале приема образовалась запись: Шарик Шмуклер.

Нам объяснили, что мы неправильно кота кормили – к сухому корму добавляли разные вкусные кусочки мяса и курятины, и у него – гипервитаминоз, от этого полезла шерсть, которая забила кишки. Прописали пасту, с помощью которой кот избавился от лишнего и уже через пару дней проявил прежнюю прыть.

Свои люди – сочтемся!

Тогда же ветеринар заодно осмотрела и обнаружила у нашего домашнего котика ушного клеща и посоветовала тут же его удалить. Она предупредила меня, чтобы я крепко Шарика держал, и стала ему пинцетом клеща выковыривать. Коту это сильно не понравилось, и он мне основательно ободрал руки. Ветеринарша обеспокоилась: – Вы на него не обижайтесь, ему же больно!

Ну, какие ж тут обиды, я понимаю и тоже не люблю, когда во мне ковыряют металлическими предметами. Шарик тоже не обиделся, и дома пришел ко мне на колени.

Омонимы

Шарик имел обыкновение встречать нас вечером, лежа на ковре на спине с умилительно согнутыми на груди лапами – это значило, что его надо гладить и чесать брюхо. Кошка Варежка, которая заняла место покинувшего нас в возрасте 18 лет Шарика, тоже любит валяться на спине, но совсем не для того, чтобы ее гладили – она так на жаре испаряет тепло, и моментально убегает, когда кто-то к ней приближается…

Должностные обязанности

Варежка, кошка шотландской породы – полная противоположность своему предшественнику нашему беспородному коту Шарику. В отличие от дружелюбного простака Шарика, породистая девочка никогда ни к кому не лезет на колени, а если ее пробуют приласкать эдак насильно, тут же вывинчивается и упрыгивает на свободу. У нее и свои жесткие представления о том, кто и что должен для нее делать. Таньку она считает пригодной для того, чтобы расположиться на ней на ночлег – жена спит, как солдат – по лежке «смирно», а я во сне верчусь. Зато намедни поутру, когда Танька уже проснулась и возилась у своего компьютера, а я еще досыпал, Варежка ввалилась из коридора к нам в спальню, вспрыгнула на диван и, игнорируя сидящую рядом бодрствующую Таньку, громко прокричала мне в лицо требовательное «мяу!»

Я спал слишком сладко, чтобы вскочить вот по первому кошачьему требованию, а потому Варька, выждав совсем немного, подобралась уже прямо к моей физиономии и повторила свою претензию еще громче. Подбадриваемый еще и женой, я продрал глаза и полез с дивана, а Варька уже стояла в проеме двери, оборачиваясь через плечо и всем своим видом показывала, чтобы я следовал за ней. Она отвела меня на кухню к своей миске, которая, да, оказалась пустой, и укоризненно мяукнула еще раз. Ну, насыпал я ей Ройял Канин – такой высокородной девице плебейский Фрискас не подходит, и Варька захрустела на всю кухню. Но вот что интересно – почему для этой операции ей Танька не подошла?

***