«В сущности оранжевый»

День Космонавтики

трагедия Дендермонде

Литературная суббота

…назревал, помню. Было что-то по ящику. Всякая комму-нацистская сволочь начала там толпиться задолго до. Но это ж Москва, мои пути в ней мимо БД не проходили. Мы-то Гольяновские, жили себе тихо-спокойно.

Потом Гайдар обратился. Я даже не помню, что он говорил. Только – что это был момент, когда жизнь из зомбо-ящика проникает в твой дом.

Засобирались. Во многих случаях, и тогда тоже, мы могли расходиться с родителями во взглядах и действиях, и родители изначально, как могли, прививали нам самостоятельность, но в данном случае никаких сомнений, что мы вместе идём к Моссовету не было. Солнце уже село. На Тверской встретили знакомых, друзей семьи. Толпа заполняла Тверскую, пространство перед Долгоруким, тёзкой тогдашнего мэра. В пяти метрах от меня какого-то беднягу пырнули ножом, кажется в печень. Это произошло рядом со мной, но этого момента, и человека, это сделавшего, никто вокруг не заметил, а заметили просто текущую кровь, и кровь на руках жертвы.

Напряжённое ожидание развития событий. В толпе проносятся волны слухов. В какой-то момент говорят, что "они идут". Все бегут "навстречу врагу". Я тоже. Может, совру, но мне кажется, что в этот момент в руках у меня какая-то нелепая палка. Про палку я не уверен, зато я точно помню свои мысли и чувства в этот момент. Я совершенно спокоен. Я думаю, что сейчас меня вполне возможно убьют. Я думаю, что наконец сам оказался в ситуации, о которой раньше только читал в книгах о войне. Вот оказывается как - когда в толпе, то и умирать как бы не страшно, как всё просто оказывается. Наоборот, - не бежать вперёд, как все, даже без заградотряда за спиной - просто стыдно. Но все эти мысли и многие другие я успел подумать за немногие секунды, что мы бежали, потому что через сто метров выяснилось, что тревога была ложной... 

Собравшиеся граждане начинают строиться в отряды, и здесь я расхожусь с моим родителем, ибо он встаёт в строй, а я не хочу в строй, хочу сам. Вдоль тротуара лежат вывернутые и расколотые бордюрные камни, ставшие метательными снарядами. В ряд выстроены бутылки с чем-то прозрачным в них. Из бутылок свешиваются какие-то марлевые или тряпочные фитили. Последовательность наших перемещений от Моссовета к Кремлю и обратно в ту ночь я совершенно не запомнил. Только отдельные сцены, какие-то образы, что было раньше, что позже - бог весть, и всё это на одинаковом фоне ночи.

Рядом с бутылками сразу вспоминаются костры прямо на Красной площади, хотя это не значит, что в ту ночь я увидел одно за другим. Просто и то, и другое ассоциировалось с Гражданской Войной. Сюда ещё только будёновки добавить. Как потрясающе легко. Как потрясающе легко жизнь отбросило в 1918-й год. Как тонка оказалась эта плёнка "современности" нашего общества. И как, оказывается, легко всё может вернуться назад, в каменный век. Если, скажем, бензина для зажигательных бутылок не найдётся.

Это то, что я запомнил с той ночи. Мне тогда показалось, что ситуация ночью обостряться не будет, что она как-то стабилизировалась. Я так и не знаю, думали ли также наши родители. Вполне вероятно, что они благоразумно решили воспользоваться возможностью обезопасить своих детей, но так, чтобы детям не было стыдно, и чтобы мы - дети, не чувствовали себя предателями. Вот сейчас, написав это, я сам понял, что, будучи в 1993-м году уже студентом первого курса, при этом оставался ребёнком. А может это память, избирательно выдающая информацию, искажает истину.

Но вот на следующий день.... Я проснулся. Родителей не было, они остались где-то на баррикадах, возможно в тех самых безоружных отрядах. А я... Сейчас трудно в это поверить, но я пошёл в университет. На лекцию, кажется, по высшей математике. В моей жизни был другой случай, ещё в школьные годы, когда в 34°С мороза ученикам 1-3 классов разрешили в школу не ходить. А я был в 4-м. И те самые родители тогда сказали мне - ну, ты, конечно, можешь в школу не ходить.... И посмотрели на меня, в их взгляде я прочёл: "если слабО". Заодевался. Пришёл в класс. Помню, там было ещё пять идиотов из 40 нормальных... 

Но в тот день идиотов, пришедших на факультет набралось предостаточно. На первой лекции сидели, что-то конспектировали, но после неё стало ясно, что никакого настроения впитывать знания ни у кого нет. К тому же не было никакой информации. Это сейчас странно, а в 1993-м сотовых у нас ни у кого не было. В общем, не понимая толком, что происходит в городе, и где мои предки, я отправился обратно в центр.

То что я увидел у мэрии напоминало сцену после битвы. Следы ночных событий и толпы народа были повсюду, но не было (не было, или только я не почувствовал?) никакой тревоги. Никакого напряжённого ожидания. Просто множество праздношатающихся. Иду по Тверской в сторону от центра. Поперёк дороги - бронетранспортёр. На нём военные. Я им: - Мужики, я ночью честно стоял со всеми, дайте уж мне и на броне теперь посидеть, что ли... Они разрешают, благодушно и с удовольствием. Им самим нечасто доводится ощутить такую "любовь народных масс". Посидел, пошёл с толпой дальше.

Течение потока принесло на Новый Арбат, всё ближе и ближе к БД. Проспект перекрыт военными. Между потоком людей и оцеплением снова никакой ненависти. Они спокойно стоят. Поток частью толпится перед ними, ручейки молодёжи обтекают преграду переулками. С таким ручейком я попадаю к одному из "зубов" - многоэтажек Нового Арбата. Поднимаемся на лифте с группой тинэйджеров. Забираемся на крышу, все служебные двери открыты.

С крыши БД виден в профиль. Стоят ли там перед ним танки – непонятно, но панорама на ближайшие кварталы открывается - дай боже. Вот по крышам небольших домов бежит человек с винтовкой. Снизу по нему стреляют из автоматов. И только здесь я понимаю, что всё вообще-то серьёзно. До этого момента было просто непонятно, чем же дело кончилось, а оно, оказывается, и не кончилось вовсе.

Слышна стрельба, но это уже не автоматы, а скорее крупнокалиберные пулемёты. Ребята вокруг меня реагируют в точности как футбольные фанаты. Это ж зыко! Ты-дыщщ, Ты-дыщщ, Ты дыщщ... Тых-тых-тых.... Звуковая волна какого-то выстрела отражается от конструкций в ушах так, что кажется, будто попадание снаряда совсем рядом, будто попали в эти самые конструкции. Я оглядываюсь. Кругом меня - юные идиоты. Зачем я здесь? Чему я тут помогаю?

Спустился вниз, также спокойно выбрался на проспект. За спиной ещё интенсивнее грохотала стрельба. Один мой однокурсник, добрейшей души человек, получил тогда пулю в ногу, потом, и годы спустя, хромал. Что-то у него там не заживало. Родители вернулись домой уже ночью – я их, конечно, не нашел днем, что и неудивительно в том месиве, которое было в центре Москвы. По телевизору потом видел все эти события: выгодные ракурсы, хорошо скадрировано, разлетающиеся стены БД, снегопад летящих из окон бумажек каких-то. Одним словом – история…

…они проиграли – слишком зверообразны были даже для нашего диковатого политического ландшафта. А мы выиграли, может быть, даже собственные жизни, хотя последыши их, с синими погонами, и лапают российскую государственность, как девицу, которая никак решить не может – в шлюхи ей податься или целомудрие соблюсти.

Так заканчивался мой текст об этом же событии – «Костер на Красной площади». Где мы в результате оказались - всем известно. Не важно, был ли последующий "выбор преемника" результатом "длинной провокации ГБ" или, самое ужасное - просто непонимания Ельциным, кому он вручает "сбереженную свободу". Скорее всего, это был наиболее вероятный, а потому и реализовавшийся, вариант развития истории, и пусть останется нам в утешение, что мы хотя бы в тот раз были среди тех, кто не дал обращаться с собой, как с быдлом, и делали то, что могли. Может быть, это как-то скажется в будущем...