Блог

Что можно заметить/понять за неполных два месяца в новой стране? Только то, что лезет в глаза…

И что же лезет? Во-первых, конечно, разнообразие этнического состава. Может быть, это особенность Нетании, которая является одной из главных точек поселения фалашей – эфиопских иудеев - с очень характерной, иногда – очень красивой своеобразной внешностью. Не знаю, насколько они органично вписались в израильское общество, но один эпизод на меня произвел духоподъемное действие. Мы с женой ехали в Икею, и только что вошедшую молодую женщину-фалашку резкий рывок автобуса опрокинул на сидевшую в первом ряду пожилую даму европейского вида. К счастью она оказалась не из одесских хабалок с Привоза, никакого визга, женщины обменялись «слиха – слиха»* и тут же защебетали о чем-то своем, о девичьем. Мы вышли из автобуса через пять остановок, а они еще щебетали…

Еще один важный компонент нетанийского населения – французы. Это ж какой надо развести у себя антисемитизм, чтобы вытеснить людей из европейской благополучной Франции в сомнительный с точки зрения безопасности и чертовски знойный с точки зрения климата Израиль! Конечно, эти ребята держатся вместе, и на улицах можно встретить и достойных мсье и мадам в преклонных годах и пацанов и девчонками, которые шпарят на франсэз. Я приметил пока непонятную для меня особенность этой публики – среди молодых очень много ребят, внешность которых явственно наводит на мысль об африканских гаплотипах, а откуда они у французских евреев?

Важный компонент – арабский. Особенно бросаются в глаза дамы – платья в пол, в экстремальных вариантах – с занавесками на лицах. При этом, множество арабских женщин трудятся в банках и магазинах. И тюрбаны… Волосы прячут насмерть, причем и арабки, и религиозные еврейки. Мама мне рассказывала, что ее бабушка в Киеве до войны носила парик, потому что ей побрили голову, когда она вышла замуж. Тут тоже попадается немало молодых женщин в париках. Поразительно, какое значение придается этому элементу! И что такого суперсексуального в этом находят? Я бы сказал, что есть немало деталей, куда более…

Завершают этнический спектр многочисленные ашкеназы, в диапазоне от классических сабленосых орлов до круглых физиономий пятачком, «еврейские корни» которых просматриваются где-то на уровне Сима, Хама и Яфета.

И вся эта орда договаривается между собой на иврите разного качества с добавлением национальных мотивов мест происхождения, из коих русские кажутся наиболее частыми – и из-за их численного превосходства, и потому, что у меня так уши устроены.
***
Еще одно, что бросается в глаза – огромное количество «лиц с ограниченными возможностями». По улицам в пешем строю и на транспортных средствах всех мыслимых видов двигается армия старых и больных. Многих катят филиппинцы и филиппинки, у которых это здесь, похоже, национальный промысел, как у айсоров в России – чистка сапог. На меня, когда я качу коляску с тещей, посматривают с некоторым удивлением, как на белого осла. Впрочем, мне плевать, кто и как на меня смотрит…В пешей доступности от нашего дома целых два магазина принадлежностей, облегчающих инвалидам жизнь: от тростей с сидениями до колясок с моторчиками.

Да, так вот о количествах инвалидов. Первое объяснение простое: Нетания – город курортный, у моря, куда ж везти больных и старых, если не сюда? Второе пришло мне в голову еще в 96-м в Ньюкасле, по которому рассекали старушки-божьи одуванчики на самобеглых колясках, управляемых одним пальцем на джойстике – они просто имеют такую возможность!

Наш советский пенсионер-инвалид, во-первых, далеко не всегда имеет возможность попросту выйти из дому. Для тещи ее второй этаж без лифта был как переход через Сен-Готард… О возможности лестничных транспортеров мы узнали где-то в прошлом году, но стоили они немало, на них была очередь надолго, да и все равно, все это можно было эксплуатировать, только если кто-то рядом – молодой и здоровенный. По ровному месту катить коляску за ободья – это тоже не всякому под силу. У нас в Москве не то, что пандусов почти нигде не было, в метро войти и выйти инвалиду можно только на самых новых станциях на окраине, а Кремля не видать нипочем, как Веничке. Вот и не видно нашего инвалида…

А тут местные пользуются всем спектром возможностей, в зависимости от ресурсов, даже и самые малоимущие могут получать бесплатный уход от благотворительных организаций. И это хорошо.

***

И, наконец, о том, что имеет и академический, и простой жизненный интерес – о местной политической жизни, тем более что на горизонте внеочередные выборы в кнессет, и артподготовка к ним уже началась. В отличие от России в Израиле парламент таки да – место для дискуссий, да таких, что за четыре года – это пятые выборы, потому что толком ни о чем договориться не могли.

У меня в голове доживают свое древние сведения о том, что главенствующей политической силой в стране является Партия Труда – Авода. Помнится, когда я впервые побывал в Израиле при довольно мрачных обстоятельствах, только в них забрезжил просвет, я восстановил способность замечать творящееся вокруг и обратил внимание на изобилие звучащих по-русски фамилий на табличках с названиями улиц. Подруга, уже задолго до того перебравшаяся в Израиль, сказала, что улицы Израиля – это кладбище партии Авода – социал-демократической по сути и созданной выходцами из России. А еще я помню даже то, что, наверное, мало кто помнит и в Израиле – что тут была компартия, а ее генсеком некий Микунис. Он приезжал в Москву на каждый съезд КПСС - и выразить верноподданые чувства, и подкормиться на банкетах. Между прочим, при всей ее микроскопичности партия и ее глава имели некоторое значение для советских евреев, потому что на каком-то этапе были единственным легальным мостиком между уехавшими в 40-е и оставшимися.

Так вот, Авода, средоточие создателей государства, долго была парламентским монополистом, как либерально-демократическая партия Японии (не путать с, прости господи, Жириновским), а потом все же получила противовес – правый блок Ликуд. Вот, собственно, и все, что у меня осело в голове о политсистеме государства. А нынче я стал слушать передачи 9-го канала, и узнал, что партий тут теперь до чертовой матери, и уже почти невозможно понять их политический окрас. Ясно, что в такой стране, как Израиль, не может не быть противоречий по самому широкому спектру проблем, как общепонятных: дороговизна, лоббизм строительных и реэлторских компаний, так и специфических: отношение к проблеме палестинцев, политика в отношении территорий, суверенитет над которыми международно не признан. И что поразило неприятно – это постоянно повторяющийся в дебатах лейтмотив – главное, только не Биби! Такое впечатление, что никакая другая идея в головах местных политиков (политиканов?) не помещается. Как-то это мелковато для людей, определяющих судьбу государства…

Как я понял, главная интрига выборов состоит именно в том, чтобы не дать Нетаниягу и его мателотам набрать 61 место, потому что, во-первых, это означает всевластие правых и религиозников, а, во-вторых, что Бибины «союзнички» получат над ним полную власть и будут вертеть им, как хвост, который виляет собакой. Это очень печально, но, по крайней мере, совершенно ясно, что при таком накале и таком количестве заинтересованных сторон на выборах все будет посчитано точно – до одного голоса, а там уж – как народ приговорит…

Вот ты, значит, какая – настоящая демократия… Надо успеть до сентября разобраться, за кого же голосовать – тут же, действительно, КАЖДЫЙ голос может иметь значение.  

*слиха (ивр.) - извините