Блог

На звенигородской практике нас весьма развлекала профессионально-прикладная подготовка: строительство плота, переправы на плоте, на весельной лодке, на лодке с гребком, переправа по клади и, самое затейливое, – подвесная переправа. Для этого аттракциона использовали овраг с отвесными берегами, а канат натянули между растущими там здоровенными соснами. Пока все готовились, я успел перебраться и на двойной обвязке – поясной и грудной, только на одной – поясной, и, как скотина или тяжкий груз – с карабином на спине, за который тянули ребята. Накатавшись, был в паре с Валеркой Сычевым отправлен ловить приезжающих по переправе девочек и отцеплять их от веревки.

По идее, приехавшему к концу переправы нужно было, удерживаясь ногами на тросе, приподнять зад и отцепить поясной карабин, а потом уже, встав на землю ногами, грудной карабин – и свободен…

Все шло нормально: девочки поспортивнее и сами справлялись – нужно было помочь только с грудным карабином, некоторых приходилось, стоя на крутом откосе, подпирать спиной, чтобы отцепить поясной карабин.

А потом по веревке стали спускать девочку из нашей группы, которая и физподготовкой не отличалась, и имела фигуру типа «dumpling»[1] по классификации НАТО. Переправа велась в третьем варианте – поскольку на силу ее рук особо не рассчитывали, ей на спину тоже прицепили карабин, и мы с Сычевым груз через овраг перетащили. Собрались, было, девочку от веревки отцеплять, и тут она вдруг проявила неавторизованную активность – каким-то невероятным усилием подтянулась на руках и отцепила… грудной карабин. Это, конечно, здорово, но ручки-то слабые, и она тут же завопила, что сейчас упадет. Что кричать-то было – мы и сами все видели… Я залез снизу и подставил спину, но на нее опирались только девочкины спина и плечи – дальше отодвинуться мне не позволял откос оврага. Сычеву теперь нужно было одному приподнять девочкину корму, чтобы отцепить поясной карабин. Сычев тогда был здоровенный мужик, накачанный чемпион факультета по метанию диска и толканию ядра, но и для него задачка оказалась непростой, к тому же девочка стеснялась и верещала. Промучившись несколько минут, мы все-таки изловчились и, упираясь во все, что можно, приподняли тело настолько, что Валерка смог сдернуть карабин с веревки, но дальше потенциальная энергия девочки стала переходить в кинетическую, и мы все втроем кубарем полетели в овраг…

Убедившись, что все живы, Сычев, человек железной выдержки, все ж таки вымолвил: - Ну и тяжела ж ты, мать!

На чашниковской практике часть курса по беспозвоночным вел преподаватель Золотарев, хороводистый мужик. Первым делом он научил, что надо делать в лесу, если потерялся – издавал пронзительный резкий визг. А вот потом, на каком-то привале он вдруг рассказал о том, что мало кому было известно и о чем я и потом, перечитав гору литературы о войне, нигде упоминаний не встречал.

В начале войны его призвали по той самой военно-учетной специальности, которой потом упорно овладевали мы – биолог-зоолог-энтомолог и направили в Закавказский округ, там, действительно, было полно и возбудителей, и переносчиков и природных очагов, хотя бы малярии на абхазском побережье Черного моря. Войска готовились к вторжению в Иран, поскольку считалось, что влияние немцев там слишком велико и опасно. Кроме того, это должно было повлиять на позицию Турции, которая под шумок могла попробовать отреваншироваться за потери, понесенные в Первую мировую. Ко всему, в южный Иран войска вводили англичане, и нашим не улыбалось их возможное появление на нашей южной границе.

Войска вошли и стали обустраиваться – строить бани, столовые, оборудовать казармы, полигоны, постепенно обжились… Но в сентябре пришел приказ: войска в 24 часа вывести – кадровая армия, стоявшая на западном и южном направлениях уже погибла, сражались новобранцы и ополченцы, а сколоченных боеспособных соединений под рукой уже не осталось. Ну, выходить – так выходить, собрались и, как у нас заведено, все, что не могли взять с собой, переломали и перекрушили – все приделанные полочки, все рукомойники и баньки, спортивные площадки и стрельбища.

Войска успели перейти советскую границу, когда их настиг новый приказ: вернуться в Иран и занять ту же оккупационную зону, что и раньше. До вождя дошло, что нельзя бросать без присмотра основную коммуникацию, связывающую с союзниками – потом основная масса ленд-лиза шла именно через Иран, а не северами, как многие думают под влиянием писанины о конвоях PQ.

Вернулись войска в места своей дислокации и застали разгромленные казармы, бани, стрельбища… Не враг давал – сам ковал…

Профессор Матекин однажды отличился на торжественном заседании, посвященном дню Победы. Он, ветеран войны, надел свою старую гимнастерку под ремень поверх штатских брюк, а потом принялся прикреплять к ней награды.

В таком виде он появился в Большой Биологической Аудитории. Лица полковников Клещинова и Крашкевича, сидевших при полном параде в президиуме окаменели, когда они рассмотрели декор, в котором явился Матекин. Ну, ладно – статские брюки, но простого сопоставления грудей всех этих достойных товарищей было достаточно, чтобы понять, что Матекин явно надевал награды перед зеркалом, и медали оказались у него на правой стороне, а орден Красной Звезды – на левой. Полковники каждый раз, глянув на Матекина, так и морщились до конца заседания, как от кислого …

Доктор биологических наук майор м/с Вениамин Васильевич Тарасов был автором учебника «Медицинская паразитология», знал то ли 15, то ли 16 языков, в основном восточных, снисходительно относился к раздолбайским студентам и, вообще, был интеллигентным человеком. Относились мы к нему с большим уважением, хотя и звали его между собой за небольшой рост несколько непочтительно «микромайором»…

Подумать только, все эти офицеры 4-го цикла кафедры военной подготовки для естественных факультетов МГУ – полковники м/с Крашкевич, Вольпе и Столбиков, полковник Клещинов, подполковник м/с Губергриц, подполковник Чернеев, майор м/с Тарасов – сколько же они имели возможностей нам насолить, напакостить, сделать жизнь невыносимой и не воспользовались ими! Больше того, до сих пор у меня в голове сидят какие-то сведения из военной паразитологии и эпидемиологии. Они хорошо учили! А, может, и мы хорошо учились?

Бред или анекдот?