Блог

Летом 65-го года мы получили учебники 9-го класса, и я по обыкновению стал читать историю, географию и биологию, чтобы потом в течение учебного года к ним не возвращаться. Учебник Правдина - «Биология» - я отложил на потом, сам не знаю почему, может, темный (то ли коричневый, то ли синий) цвет обложки оттолкнул, а начал с экономгеографии, там было много забавного.

А буквально через пару недель появились слухи, затем подтвержденные официально, о том, что биологии у нас в 9-м классе не будет, а к 10-м классу подготовят совсем новый учебник. Помню, многие родительницы ахали, что в 10-м классе будет очень большая нагрузка, но, хотя семья у нас и была далека от биологии, о событиях в генетике и ниспровержении Лысенко я был информирован, так что таким изменениям обрадовался.

Оно и к лучшему получилось – в 9-м классе, последнем предвыпускном, мы больше дурака в школе валяли, а вот в 10-м все собрались, стали готовиться к поступлению в вузы, и тут подоспел и учебник «Общая биология», действительно, современный и достаточно интересно написанный (по крайней мере, для меня) – уже с Менделем, Морганом и Вейсманом, решеткой Беннета, ДНК и кроссинговером…

Просто чудом избежал того, чтобы запакостить себе мозги лысенковским бредом…

У нас на 3-м курсе в расписании было указано: «Генетика. Общий курс» – проф. Столетов. Фамилия известная – активно участвовал в погроме вейсманистов-морганистов, и всех интересовало, какую же такую генетику будет нам читать этот деятель? Однако, профессор до нас унижаться не стал, и курс прочитал доцент Шапиро, а Столетов продолжил свои труды на посту замминистра высшего и среднего специального образования РСФСР… К обоюдному удовлетворению и его, и студентов…

Физиология растений или в просторечии физираст был одним из последних общих курсов, который все мы, физиологи животных, считали не относящимся к делу и, естественно, напропалую прогуливали. Я лично был только на одной лекции – встал рано, поехал с утра в ИППИ, а опыт почему-то сорвался. Раз такое дело, я домой возвращаться не стал и потащился на биофак, а там, как раз в ББА – физираст. Я забрался повыше, лег на сидения и нормально два часа доспал…

Вот с такими знаниями (еще немножко почитав Вилли) я и заявился на зачет. Нельзя сказать, чтобы экзаменатор зверствовала, но многие наши товарищи пали в этой борьбе, и пока я готовился, у меня было ощущение, что очень скоро я им составлю компанию.

Сел за стол, и тут произошло нечто невероятное – я стал отвечать на вопросы, о которых не знал просто ничего. Помню, что каким-то образом спродуцировал ответ на вопрос, чем отличаются зерна, прошедшие пресловутую яровизацию, от не прошедших, и попал в точку. Это было нечто мистическое, я даже не могу сказать, что я воспроизводил где-то когда-то слышанное – я ничего о физиологии растений не слышал и, более того, не слушал сознательно.

Преподавательница улыбаясь – она на моем ответе отдохнула от вызывающего невежества физиологов животных в физиологии растений – поставила мне зачет, и я поскорее от греха умчал в коридор, пока состояние связи с космосом не прервалось, и меня не разоблачили…

На биофаке не было своего трупа. Разные черепа и влажные препараты были, а целого трупа – не было, и одно из занятий практикума по анатомии было предусмотрено во 2-м меде на Девичке.

Мы собрались в вестибюле здания, где располагалась кафедра анатомии, сдали куртки и пальто, а я подошел к местной доске объявлений. Как-то встреча с трупами показалась не такой уж напрягающей, настолько меня впечатлили тексты. «За пропуск семинара по политэкономии социализма всем студентам N-нной группы объявить выговоры, старосте – строгий выговор, представить к отчислению», «За пропуск двух занятий практикума по гистологии студентов N и NN – отчислить», «За пропуск практикума по анатомии – старосту группы отчислить, студентов – предупредить об отчислении…».

Кому-то из девочек от запаха формалина стало плохо, а я в уме прикидывал, сколько часов я продержался бы в этом учебном заведении с моими биофаковскими привычками…

«Целый Федя», как именовали труп медики, оказался не очень – трупы были в дефиците, использовали их до последнего, и у этого некоторые мышцы бедра были оборваны, а к обрывкам привязаны ниточки с бирками, на которых были написаны их латинские названия. Если за ниточку потянуть, можно было примерно прикинуть, откуда и куда шла мышца.

Много лет спустя в нашей лаборатории я стал рассказывать эту историю молодым и увидел удивленные непонимающие глаза: - Как это трупы могли быть дефицитом?! Пришлось объяснять, что в Советской стране все граждане были "посчитаны", люди без определенного места жительства, "прописки" (нынче это регистрация) и работы были экзотикой. Соответственно, количество невостребованных трупов было ничтожно, и за каждого такого шла отчаянная борьба анатомичек мединститутов.