Блог

Естественный принцип искусственного отбора

Мой друг Артурик открыл алфавитный принцип сокращения штатов: А – увольняем, Б – оставляем, В – увольняем, Г – оставляем…

Удар мочой в голову

В самом начале работу в ИБРе передо мной встала проблема регистрации движения ресничек зародышей морского ежа, которые по оптической плотности не отличаются от воды. Чтобы разглядеть их, была необходима фазо-контрастная оптика, с которой я прежде не встречался. Я нарыл ссылочку на первую в СССР работу по фазо-контрасту и отправился в институтскую библиотеку. Ссылочка была на Журнал Общей биологии примерно 51-го или 52-го года. Статья, которую я искал, была методической, а потому располагалась в самом конце. Журнал раскрылся, видимо, там, где его открывали чаще всего… Передо мной промелькнуло название – что-то вроде «О самозарождении кости». Ого, подумал я, этот тот самый бред, о котором я столько слышал?! Надо изучить!

Я примостился между библиотечными стеллажами и стал читать. Фабула состояла в том, что автор (не помню фамилию – то ли Бошьян, то ли Авакян, то ли что-то в этом духе) случайно в анализе мочи, который хранился в его военном госпитале году в 44-м, обнаружил осколок кости. Он это забыл, а когда прочитал откровения Лепешинской о самозарождении жизни, вдруг вспомнил и побежал смотреть старые анализы мочи. Ну, и конечно нашел там еще кусочек, а потом уже «стал ставить опыты» - брать мочу у больных и собирать в ней самозарождающиеся кости…

Это мне напомнило анекдот про нашего уркана, вернувшегося из Лондона с миллионной добычей. Рассказывает: сели в очко, у меня 19, англичанин говорит – у меня 20. Я говорю – давай проверим, а он – ну, мы же джентльмены. - И с этого момента, ребята, мне так поперло!

Правдивая ложь

В 81-м году, если не ошибаюсь, Марк Спектор (Marc Spector) в соавторстве со своим шефом Рэкером (Racker), одним из классиков современной биологии, тиснул статейку о процессе, задействующем каскад протеиназ в онкогенезе. Мы с Никитой Григорьевым статейку заметили, прочитали и воспламенились, потому что сами тогда разрабатывали похожую идею относительно раннего эмбрионального развития. А буквально через несколько месяцев Рэкер, уже самостоятельно, опубликовал сообщение, что его ученик никаких опытов не ставил, и вся эта работа – сплошная выдумка. Был большой скандал…

А ведь по сути дела, примерно так оно все на самом деле и обстоит, только идею запакостили фальсификацией…

Странная статистика

Профессор Николай Палыч Наумов, в те годы – декан Биофака, на лекции по зоологии позвоночных объяснил нам, что существует всего четыре задокументированных смертельных случая нападения волков на человека. И во всех случаях жертвами были пьяные священники…

Творец природы

Некий коллега, работавший на Дальнем Востоке, подготовил диссертацию, в которой обосновал идею, что членистоногие имеют 8 основных румбов движения. А другой коллега, который прочитал диссертацию внимательно, доказал, что такой результат получен единственно вследствие того, что автор работы сам избрал эти 8 румбов в качестве измерительных осей…

О вреде традиций

В Неаполе, наряду со своими собственными опытами, я попытался наладить параллельную работу с местными коллегами. Я подготовил зародыши морских ежей и отдал их парню, который собрался вводить в них разные флуоресцентные зонды. Через полчаса он меня позвал, совершенно озадаченный, и сказал, что он такого никогда не видел – при введении зонда зародыши немедленно разрываются. Пришлось посмотреть всю процедуру опыта – ничего в ней необычного не обнаружилось, и я стал выяснять все подробно. В конце концов, я поинтересовался составом среды, на которой они разводили зонд, и обалдел – осмотичность раствора была раза в три ниже, чем у морской воды! Немудрено, что клетки разрывало…

Я спросил, откуда такой странный состав буфера, на что мне ответили, что они с этим буфером работают с незапамятных времен, и какие у меня, собственно, к нему претензии. Я сообразил, что раньше в этой лаборатории работали только на овоцитах морской звезды, у которых все процессы заблокированы, а на развивающихся зародышах инъекция низкоосмотичного раствора немедленно приводила к разрыву и лизису клетки.

Случайно я помнил ссылку на работу Лорда Ротшильда и Барнса 52-го года в Journal of Experimental Zoology, мы использовали эти данные еще в 82-м на Витязе. В ней был проанализирован ионный состав внутриклеточной среды иглокожих, в том числе и зародышей морских ежей и звезд – во всех случаях осмотичность ее в них была около 440 мМ, а не 150, как у неаполитанцев. Я не поленился сходить в библиотеку Станции, которую, по-моему, начал собирать еще ее основатель Антон Дорн, откопировал табличку из статьи и приволок коллегам.

Коллеги страшно удивились, и теперь они делают буфер «по мне», хотя, конечно, по Ротшильду и Барнсу…

Проше дать, чем объяснить, почему не хочешь…

У нас в Институте где-то в начале 80-х состоялась защита докторской, которую защищала немолодая сотрудница по фамилии, скажем, Уххо… Старшие товарищи – члены Ученого Совета, доктора и зубры Института – перед защитой очень скрипели и булькали по поводу качества диссертации и того, что работа искомой степени никаким боком не заслуживает. Тогда уже на кандидатские смотрели частенько сквозь пальцы, но к докторским еще сохранялось довольно строгое и взыскательное отношение.

Поскольку тематика диссертации в некоторых аспектах была довольно близка к моим интересам, я не поленился сходить на защиту. Да, методы, которые уже тогда устарели лет на 20, и к тому же по головам видны собственная кандидатская и четыре аспирантских. Подготовленный бурчанием старших товарищей, я ожидал открытия боевых действий, но все прошло тихо-мирно, а голосование было единогласно «за».

Я потом, подозреваю – не очень вежливо, поинтересовался у старших товарищей, отчего такой дискрипанс между бурчанием перед защитой и безмолвием на оной. Отвечали с некоторым смущением, что-де ей докторская степень даст прибавку к максимальной 120-рублевой пенсии, и она будет получать аж 165, что, если с ней связаться – съест с потрохами…

Сам я, естественно, был молод и задал, наверное, глупый и неуместный вопрос…

Новое – это хорошо испорченное старое

На 2-м курсе на меня неизгладимое впечатление произвел практикум по зоологии позвоночных Бориса Дмитриевича Васильева: он рисовал на доске кровеносную систему рыб, пара взмахов тряпкой – исчезают кювьеровы протоки, штрих мелом – добавляется дуга аорты – и вот уже получилась система земноводных и так далее – до млекопитающих.

Много лет спустя, когда переводил «Биологию сенсорных систем», наткнулся на своеобразную оценку того же феномена. Автор учебника, профессор Смит из Эштонского университета, приводит цитату из Жакоба (который и Манно …): – Природа-халтурщица! Она не может ничего сделать заново и постоянно переделывает старое.