Детство золотое

Бреды и анекдоты (76-я серия) Детство золотое

Американские конфетки

В 54-м родители сняли дачу в Малаховке и вывезли меня туда на все лето. Родители мои тогда были совсем молоды, имели массу друзей, которые и в 8-метровку нашу набивались, а уж на дачу-то, где было раздолье, заявлялись каждый выходной. Дополнительной приманкой было то, что отец, вторая ракетка БПК по пинг-понгу, купил лист сухой штукатурки и сделал из него стол для игры, в те времена – большую редкость. И вот как-то в воскресенье к нам завалилась вся компания, а последним приехал дядя Леша. Он был очень стильный, и у него периодически появлялись вещи, которых я больше ни у кого не видел. В тот раз дядя Леша привез в Малаховку американские конфеты. Американские! Я вообще впервые в жизни видел что-то, про что мне сказали «американское», а у родителей, вероятно, были вполне конкретные воспоминания о «втором фронте» - тушенке, колбасе и яичном порошке, которые помогали выжить, когда удавалось это раздобыть или получить по карточкам. Все расхватали восьмиугольные конфетки, похожие на леденцы, а мне как самому маленькому досталось больше всех.

Как же мне потом худо было, да и остальным тоже несладко пришлось. Ну, не знал же никто, что это не конфеты, а жевательная резинка, и ее нельзя глотать!

Контрольный опыт

Мы пошли с Женькой погулять. Ему шел третий год, он уже хорошо говорил, только с буквой «р» еще были трудности. Был зимний вечер, небо ясное, а на нем огромная яркая Луна. Вдруг Жек заявляет: - Луна гязная!

Мне стало любопытно, что он имеет в виду, и я немного спровоцировал его: - Жек, это, наверное, просто облачко… Действительно, через диск Луны пробегало небольшое облако. Жек внимательно посмотрел на ночное светило, дождался, пока его диск очистится, убедился в наличии лунных морей и вынес окончательный вердикт: - Луна гязная!

Уверенность в себе

Мы с друзьями отдыхали на турбазе в Приморско-Ахтарске на берегу Азовского моря. Оказалось, что ни утонуть, ни плавать в этом море невозможно – приходилось уходить от берега метров на 200, чтобы можно было хотя бы лечь в воду. Впрочем, для детей это было в самый раз. Шестилетний Женька находил там массу всякой мелкой живности для своих наблюдений, а вот сынишка друзей Сашка, которому исполнилось четыре, был начинающим фанатиком автомобилей. За право посидеть за рулем он был готов отдать все на свете. Как-то раз турбазовский шофер пустил его в свой грузовичок, и Сашка залип в нем, всем своим видом показывая, что по доброй воле оттуда не уйдет. Мне надо было куда-то отвести Женьку, и я опасался оставить Сашку одного. – Саша! Ты только никуда не уходи, пока я не вернусь! – Ничего, я знаю дологу наоболот!

Кто прав?

Машка заговорила поздно – в четыре года. Я не очень волновался, потому что слух у нее был нормальный, а задержка речи – наследственная, так же поздно заговорила и моя мама. Но все-таки дочку обследовали, и при этом случился забавный инцидент. Проверяя интеллект, врачиха показала Машке шариковую ручку и спросила, сколько у нее ручек. Машка подняла один пальчик. Тогда врачиха сняла с ручки колпачок и спросила, держа в руках ручку и колпачок: - А теперь сколько? Она явно ждала ответа «два»… Машка посмотрела на нее с недоумением и снова подняла один пальчик… Ей-богу, она была права!

Незаконченное дело

В детстве я ненавидел еду. С удовольствием поглощал только соленые огурцы, селедку и воблу, а попыткам впихнуть меня манную кашу или, тем более, теплое молоко с пенками оказывал отчаянное сопротивление. К сожалению, по объяснениям мамы полезными, а, следовательно, необходимыми к поеданию продуктами были те, которые вызывали у меня позывы на рвоту одним своим видом. Так продолжалось до 12 лет, когда вдруг у меня проснулся аппетит, и я мог, вернувшись из школы, порезать на куски батон за тринадцать копеек, намазать вареньем и съесть в ожидании, пока разогреется обед. Вот тогда я и расти стал по 7-8 сантиметров за год.

Летом 63-го наша семья оказалась в Болгарии в связи с командировкой моего отца на ТЭЦ «Марица-Восток». В те несколько дней, что мы провели в Софии вместе перед началом учебного года, знакомые нам порекомендовали ресторан «Крым» - за вкусную кухню. Действительно, тамошний «шницель по-министерски» был замечательным, но я попался на свинине с картошкой – мне подали огромную тарелку с высоченной горой этого вкуснейшего блюда, и я, как землеройка, углубился в него, пока все не съел. Папа смотрел на меня с удивлением – он явно не понял, как все это в меня влезло.

Личная трагедия разразилась чуть позже, когда принесли сладкое – два желтых шарика невероятно вкусного мороженого – папа сказал, что таким торговали до войны в Киеве. В первый раз в жизни я не смог доесть мороженое – второй шарик остался нетронутым, потому что все внутри было заполнено свининой с картошкой. До сих пор простить себе не могу…

Блог