Блог

Сигнал общей тревоги

В мае 63-го состоялась-таки долгожданная отцовская командировка, которая должна была продлиться год, в Болгарию на пуско-наладочные работы на ТЭЦ Марица-Изток. Родителей вызывали на собеседование в ЦК КПСС, долго задавали каверзные вопросы, но все-таки выпустили.  В длительную командировку разрешали брать семьи, так что двинулись мы вчетвером – брату Сашке было полтора года, а мне исполнялось 13 лет.

До этого отец уже бывал в Болгарии, на 7-м блоке Марицы работали его ученики из наладочной бригады подольского завода, поэтому, вероятно, принимали нас с шиком, с которым впоследствии сталкиваться не приходилось – поселили не в средней руки гостинице «Славянская беседа», где обычно останавливались приехавшие в Софию советские специалисты, а в самой шикарной – «Балкантурист». Я впервые в жизни оказался в такой роскоши -  двухкомнатный номер с высоченными потолками, все удобства, к которым мы едва успели привыкнуть в нашей новой квартире в хрущевке на Хорошевке… Символом высшего шика показался белый пластмассовый пульт с тремя кнопками – вызов гостиничного ресторана, горничной и портье.

Мы стали  раскладывать вещи и переодеваться с дороги, как вдруг в двери застучали и одновременно зазвонил телефон. В дверях стояли горничная и швейцар, только что подносивший наш багаж, а по телефону звонили из ресторана, и все разом интересовались – что нам угодно. Папа с недоумением ответил, что ничего, а те ему – ну, как же, от вас же был вызов!

Вот тут до нас дошло, что шкодливый Сашка, которого мы за хлопотами на несколько минут упустили из виду, ладошкой разом нажал на все кнопки пульта…

Перед горничной и швейцаром извинились, а в ресторане заказали «мешоне», которое отец запомнил по предыдущей командировке. Нам в номер притащили блюдо, которым мы втроем насытились выше крыши – это было такое «баранье ассорти» - агнешка (мясо ягненка), шашлык, кебаб, печенка. А виновник тревоги получил стакан знаменитого болгарского «кисело млеко», про которое говорили, что его каждое утро самолетом отправляют к столу Черчиллю.

Максимально приближенные к боевым

В Болгарии тогда было неважно с электроэнергией – каждый день свет отключали на пару часов. Поселок Гълъбово рядом с ТЭЦ Марица-Изток, где мы жили – это уже Южная Болгария с ее знойным летом, воды было мало, и ее тоже отключали, только на больший срок. Вот как-то раз, когда отрубили все удобства разом, в комнату, где сидели мы с мамой, и явился Сашка со сковородкой на голове. Она, по его замыслу, изображала шляпу, и это его приводило в полный восторг. Мама утром собиралась жарить картошку, налила в сковородку подсолнечного масла, а тут отключили свет, и электроплитка стала бесполезна… Вот это-то масло и текло по всему моему младшему братику ручьями. Хорошо, что хоть оно не было горячим, но нам с мамой и так хватило забот – бегать на улицу к колонке за водой и отмывать это замурзанное с головы до ног чудо…

Мама Сашку наказала – поставила в угол. Когда минут через пять она решила его освободить, оказалось, что он за это время весь угол успел разрисовать карандашом…

Достояние республики

Чтобы не закисли в своем Гълъбово, советских специалистов периодически возили на экскурсии. В тот раз приключения начались еще, если не ошибаюсь, в Казанлыке, где мы притормозили передохнуть. Мелкий Сашка опять ускользнул на мгновение от нашего внимания и в обеденный перерыв пролез в полуоткрытую дверь в магазине. Как его ни подманивали родители, он подходил к двери ровно настолько, чтобы их цапающие пальцы смыкались, ухватывая только воздух… Зная способности моего младшего братца, родители ожидали, что он учинит в магазине погром, и все это выльется в международный скандал. Я пробовал пролезть в щель, но даже с моим изящным телосложением это было невозможно. Сашку подманивали яблоком, делали вид, что все уходят, но его не брало ничего…  Вышел он сам, подчиняясь каким-то внутренним побуждениям, когда остальной коллектив экскурсантов уже потихоньку кипел…

Дальше наш путь лежал в Розову долину, где производился один из эксклюзивных продуктов болгарского экспорта – розовое масло. Экскурсовод нам рассказала, что после революции в сентябре 44-го кто-то упер бочонок с розовым маслом, который в тот момент был чуть ли не главным золотым запасом страны, и вся «королевская рать» за ним гонялась, пока не поймала. В натуре производство масла – это ряды здоровенных котлов, в которых варятся лепестки, и из каждого котла точит маленький краник, из которого медленно капельками сочится масло.

Кто-то из наших подставил бумажку под каплю из варочного котла, а, когда мы двинули в обратный путь, буквально через 10 минут в автобусе стало нечем дышать – настолько могучий запах исходил от единственной капли. «Браконьера» заставили бумажку выкинуть, а заодно чуть не выкинули из автобуса и его самого.

Не спеша

В Гълъбово под окнами квартиры, в которую нас поселили поначалу, останавливался автобус, привозивший часов в 6 вечера с ТЭЦ смену рабочих. Там же было и кафе, в котором практически все слезшие с автобуса и оставались. Типичная картина – работяга заказывает бутылочку ракии и какой-нибудь салатик, выпивает рюмочку с приятелями, беседует, идет поиграть в бильярд, потом снова рюмочку, снова беседа и так далее, пока часов в 11, уговорив бутылочку, абсолютно трезвым не удаляется домой – к семье и  плотному ужину. И так – каждый день. На весь поселок был один настоящий пьяница, которого все берегли и которому все наливали. Потом выяснилось, что и в окрестных поселках тоже по одному пьянице, и там их тоже все оберегают. Подозреваю, их содержали в педагогических целях – показывать детям…

В чужом монастыре

В Софии моих родителей болгарские энергетики принимали на высшем уровне. Все это были руководители отдела министерства или Энергийного[1] института, и все, естественно, болгарские коммунисты. Один из них пригласил родителей к себе домой. Когда все они вошли в квартиру этого деятеля, встретившая их его жена опустилась на колени и стала разувать мужа. Когда она ту же операцию собралась проделать и с моим отцом, он шарахнулся…

Наши пОпы

Инженер Панайот Панаойтов из болгарского Энергийного Института познакомился с моим отцом в первую командировку того на «Марицу», а, когда сам был в Москве, отец пригласил его к нам в гости. Мы  все его расспрашивали о Болгарии и, в частности, о том, как выглядела война для этой страны. Естественно для нас, у кого все оставшиеся в войну под оккупацией родственники были убиты, было и спросить о судьбе болгарских евреев. Ответ Панайотова я запомнил почти дословно, даже произношение: - Наша интеллигенция и наши пОпы обратились к царю и не дали вывезти болгарских евреев в лагеря уничтожения. {Важную роль в решении болгарского царя сыграла позиция 99 депутатов Народного Собрания и его заместителя председателя - Пешева} Им только запретили работать на государство. И даже греческих евреев, которые бежали в Болгарию после вторжения немцев, тоже не отдали…

***