Блог

Следующий год – это и долгожданная победа ЦСКА, и великие перемены в стране.

Любимая команда начинала его уже уверенной в себе, обтесавшейся, опытной. Должны были взять свое.

Зимой, как только начались тренировки, прошел слушок, что мы в нашем манеже на Ленинградке играем тренировочную с Минском двумя составами. Это, кстати, для меня особый кайф – вот вроде уже два тайма посмотрел, ан, впереди еще два. Запомнились праздничные физиономии болельщиков – мы предвкушали успех, ей-богу, было такое чувство, что в этом сезоне равных нам, наконец, не будет.

Вторые составы славно сгоняли 1:0, тогда я впервые Диму Карсакова приметил. В чемпионский сезон он еще не играл, а потом был нашим диспетчером и вписал себя в анналы участием в победе над «Барселоной».

В перерыве толпа стала приставать к Белаковскому – что с составом, выпустят ли ЦСКовский календарь. Олег Маркович хитро улыбался, успокаивал, дескать, все будет. Мне кажется, тогда и руководство было уверено в победе.

Там же в холле я купил первый наш самопальный справочник за 90-й год. Кто-то из энтузиастов, пользуясь наступающей свободой печати, тиснул на грубой серой бумаге два сборничка статистики по 1-му и 2-му кругам. Нынче клуб щеголяет гламурными буклетами, а тогда мы и простеньким календарям радовались…

А основа наша порвала Минск 4:0 в легком комбинационном стиле, и это добавило всем уверенности в грядущей виктории.
***
Футбол того года был счастлив и необычен. Политические землетрясения поколебали привычный пейзаж, и из высшей лиги осыпались литовцы и грузины – развивать свой собственный национальный футбол. Нисколько не ставя под сомнение (и, напротив, всецело поддерживая) их право на национальную независимость, должен констатировать, что именно в отношении командных видов спорта бывшие советские национальные республики понесли наибольшие потери, утратив высокий уровень конкуренции во всесоюзных соревнованиях. Только много лет спустя в безумно баскетбольной Литве «Жальгирис» вернулся на европейский уровень и то, думаю, вследствие поразительно разумной и дальновидной политики европейских баскетбольных функционеров, построивших профессиональную общеконтинентальную лигу, относительно экономичную (а, следовательно, посильную для не самых крупных стран) и не герметически закрытую.
Признаки стремления к независимости продемонстрировали и киевляне, вдруг появившиеся на поле в одном из матчей не в бело-голубом, а в желтом. Мало кто понял смысл этого перформанса, кое-что заподозрили только те, кто был знаком с историей Украины. Все стало ясно, когда на следующую игру «Динамо» (Киев) вышло в жовто-блакитном…
Все матчи того года доставляли мне настоящее наслаждение. Снова наши играли весело, с выдумкой, никого не боясь, веря в себя, в свое мастерство, в мастерство товарищей. Это было даже краше, чем в 70-м. Тогда больше взяли солидностью, прочностью защиты и тактическим талантом Володи Федотова, а теперь мысль и опасность для противника исходила от всех хавбеков, у которых и техническое оснащение тоже в среднем было повыше.

В полуфинале Кубка в одну калитку раскатали «Паровоз» – Корнеев из их защиты сделал пустое место. После такого пропустить финал было просто немыслимо.
И вот мы с сыном на трибуне Лужников. Жара и предвкушение… Предвкушение счастья. Толпа талантливых, столько лет подававших надежды, но все никак не становившихся взрослыми балбесов в одночасье превратилась, наконец, в лихую бесстрашную банду, громящую всех и вся. Списанный спартаковский дублер, Корнеев, еще в прошлое пришествие в высшую лигу показавший, что может, но не очень-то и хочет; доставший самого Лобановского до печенок раздолбай – Татарчук; Валера Брошин – друг режима; Кузнецов – жутко бегучий, заводной, но поначалу довольно бестолковый, да трудовой неяркий вроде бы Дима Галямин. Вдруг эта толпа выкристаллизовалась в структуру, в которой ничего не изменить. Невозможно определить, кто же играл первую скрипку. Кузя поспевал всюду, отбирал, подчищал, лез, пер, давил; Корнеев и Татарчук мотали любую защиту и могли и сами забить, и бросали вперед форвардов. Галяма сгребал все сзади и прорывался по краю, как заправский нападающий.

А в воротах - Миша Еремин. Он уже заявил о себе, и уже начали подрагивать поджилки у супостатов при виде его гигантской фигуры, заполняющей собой все ворота, и вратарскую, и штрафную.

И эти ребята вышли они на поле воевать за Кубок – впервые за 21 год нам засветил Большой Приз. И лишь только началось, – нам забили… Тишков торпедовский был тогда в самом расцвете, и, действительно, очень хорош. Но наших было не остановить: отряхнулись и пошли вперед – технично, азартно, комбинационно. Корнеев сравнял и вывел нас вперед, но Тишков снова забил, а за 10 минут до конца Сергеев принес победу. ПалФедорыч в небесах парил – качали его ребята, молодые, здоровенные. Миша Еремин больше всех радовался, скакал, как маленький, Корнюху на себе катал вокруг всего поля.

Мы с сыном были счастливы…

Стоит перечислить героев и этой исторической победы:

Еремин, Кузнецов(к), Колотовкин, Быстров, Фокин (Дмитриев, 70), Колесников, Корнеев, Брошин (Янушевский, 83), Сергеев, Татарчук, Масалитин (Малюков, 72)
Голы: Тишков(43,75), Корнеев(45,67), Сергеев(80)
23.06.1991. 18:00. Москва. Центральный стадион им. Ленина. 37000 зрителей

…А наутро прочли в газете о трагедии с Мишей Ереминым – сначала написали «в тяжелом состоянии». На следующий день мы уехали всей семьей в Питер – давно собирались показать детям тамошние красоты. Тогда – не сейчас, информация о несчастьях ограничивалась краткими сообщениями. «Совспорт» ничего не писал, по телевизору – тем более ни слова. Ходили – бродили, а я все думал – как Миша? На третий день наши должны были с «Шахтером» играть, я своих отправил в очередной маршрут по достопримечательностям, а сам остался – рассчитывал, что в репортаже хоть что-нибудь скажут. Включил телевизор, еще ничего не сказали, а все уже стало понятно… Футбол смотрел, но не видел…

Триумф и трагедия. Победители Кубка 1991 года. В центре Миша Еремин, которому осталась ночь до катастрофы

Команда пошатнулась: поражения от Донецка, потом – от Спартака, две ничьи подряд – с Днепропетровском и Одессой. Лишь после этого, когда в ворота встал Дима Харин, которого разрешили дозаявить в порядке исключения, а острота потери немного ослабела, победный настрой восстановился.

Вернулся я в Москву из своей последней дальневосточной экспедиции к матчам, решавшим судьбу первенства СССР, оказавшегося последним в его истории. Команда билась за то, чтобы Миша остался в истории чемпионом (рассказывали, что ребята поклялись в этом на могиле вратаря). В игре, как мне казалось, пропал юношеский задор, но проявилась воля – взяли себя в руки и довели дело до конца.

Судьба первенства формально решиласьв предпоследнем туре. Для меня особым бальзамом по сердцу было то, что победа, утвердившая нас в звании чемпионов голом Галямина, одержана именно над извечным и заклятым «Динамо». Брошин забросил ему на ход, а Дима финтом ушел от динамовского голкипера, пошел вдоль линии вратарской, проскочил упавшего защитника и под прямым углом к направлению своего движения выстрелил в уже пустые ворота…

Это было классно, – как весь незабываемый сезон 1991-го, последний в истории чемпионатов СССР и самого СССР!

Гол Димы Галямина

***