Блог

Кончился исторический период, а с ним и привычные представления и жизненные навыки, казавшиеся вечными и незыблемыми. Для многих это показалось или оказалось жизненным крушением, для кого-то – падением оков и открытием невиданных прежде возможностей, но абсолютно все испытали огромный стресс. И теперь, когда острая фаза миновала и накопилась масса новой информации, можно попробовать более или менее объективно взвесить исторические факты, чтобы честно попрощаться с прошлым и попытаться сделать выводы для будущего.

Дважды за ХХ век в России случилось нечто, похожее на «перемену небесного мандата» у древних китайцев… Сначала трехсотлетняя династия* окончательно утратила драйв и компетентность. Она рухнула под тяжестью сословных, экономических и межнациональных конфликтов и предрассудков, усугубленных мировой войной, оказавшейся непосильной для бурно развивающейся, но незрелой экономики и социальной структуры страны, сильно запаздывающей по сравнению с основными конкурентами в мировой политике. Архаичное государство разом уступило место царству свободы с самым демократичным на тот момент всеобщим избирательным правом, политическим равенством женщин, социальных, национальных групп, которые получили свободу совести, союзов и собраний. Впереди были выборы в Учредительное собрание, конституция и демократия.

* Фактически династия переменилась еще на императоре Павле I, которая с тех пор в Готском альманахе именовалась «Гольштейн-Готторп-Романовы». Для российских монархов, генетически почти чистокровных немцев, особенно во время войны с Германией, это составляло неудобство вплоть до скандальной попытки Александры Федоровны запретить ввоз в Россию Готского альманаха после отказа его редакции устранить из титула первые два компонента.

Однако, «недолго музыка играла»: та судьбы, которая постигла Австро-Венгерскую и Германскую империи после их поражения в мировой войне, еще до ее завершения реализовалась в России… Новорожденная демократия оказалась между Сциллой и Харибдой – слева на нее давила огромная крестьянская по составу армия, уставшая воевать, и нищающее от войны городское население, справа – большой и влиятельный слой «обломков старого режима». Поначалу удалось отбиться в июле от левого путча, а потом – от правого «корниловского», но в обстановке разброда и шатаний самой шустрой и эффективной оказалась микроскопическая поначалу партия большевиков. Однако простые и привлекательные лозунги обеспечили Ленину и его партии на первых порах симпатии малоимущих слоев общества, возможность провести переворот и придушить в зародыше только что избранное Учредительное собрание, в котором большевики получили только около четверти мандатов.

Сменилась официальная идеология, казалось – что и цели существования страны и ее населения. Впрочем, декретированного мира никто не получил, а лишь гражданскую войну – самую тяжелую и безжалостную форму вооруженного конфликта, в которой бывшие имущие классы лишились всего, в том числе во множестве случаев – самой жизни. Очень скоро выяснилось, что и крестьяне не получили обещанной земли, рабочие – заводов, а интеллигенция – даже элементарного уважения. Фактически же всего лишь сменились династия, принцип престолонаследия и персональный состав «жадной толпы, стоящей у трона», а смысл остался прежним – сохранение Империи и обеспечение незыблемости власти тех, кто до нее дорвался.

Большевики, спаянные авторитетом вождей, принципом демократического централизма, дисциплиной, и террором, передушили поодиночке политически и ментально разобщенных соперников и обеспечили победу своей диктатуры. При этом победа именно этой власти обеспечила восстановление после смуты территориальной целостности, а потом и приращение и так бескрайних просторов страны.

Исходный недостаток квалифицированной рабочей силы в стране и дополнившее его массовое истребление или изгнание интеллектуалов в управлении, науке, обороне и производстве отчасти компенсировались открытием доступа к образованию тех слоев общества, которые прежде не могли на это рассчитывать или добивались его путем невероятных усилий. Так случилось и с моими собственными родителями, которые были первым в своих семьях поколением, получившим полное светское среднее образование, затем высшее и, наконец ученые степени. Конечно, некоторая преемственность с русской интеллигенцией старого закала сохранялась, но все же это был качественно новый слой общества, серьезно отличавшийся от прежних носителей знаний и моральных принципов.

Огромный творческий потенциал народа, который столетиями оставался под спудом, в первые десятилетия советской власти реализовался в целом ряде замечательных достижений в науке и искусстве, технике и обороне страны. На какой-то краткий период советский авангард в живописи оказался мировым авангардом – Татлин, Шагал, Филонов, Эль Лисицкий, не говоря уж о Малевиче. Разнообразные новые течения в литературе, в первую очередь поэзии, не так известны в мире в силу языковой специфики, но в истории русской словесности оставили преизрядный след. К сожалению, большинство представителей этих новаторских течений в скором времени были раздавлены, и на освободившейся поляне расцвел вполне имперский с коммунистическим окрасом стиль. Нечто подобное случилось через полвека в Китае, где сначала бросили лозунг «пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ», а потом передушили 99 из них.

Нечто подобное случилось и в родной биологии, где бурными темпами развивались физиология под крылом авторитета Ивана Петровича Павлова и генетика, еще не ставшая классической, но уже породившая плеяду ученых с мировым именем – Кольцова, Четверикова, впоследствии – более молодого Иосифа Рапопорта. Вот тут «пропололи» догола…

Все это происходило как побочные сюжеты в сюрреалистических условиях постоянного государственного террора. Сначала устраняли наиболее опасную, как тогда считалось, часть общества – зажиточное крестьянство**, потом - политических конкурентов в борьбе за власть, потом неблагонадежных специалистов, потом военную верхушку в опасении бонапартистских устремлений, потом – вызывавшие недоверие национальные группы, параллельно, похоже, «огонь велся по площадям» - просто ради поддержания высокого уровня страха в обществе. На поминовении убитых режимом москвичей у Соловецкого камня мне досталась записка с именем чеканщика московского Метростроя, а мой сын, работающий видеографом «Последнего адреса»*** , как-то рассказал: стальную табличку с пустым окошком установили по китайскому рабочему прачечной, который, быть может, из нее почти не выходил и едва знал русский язык. Его расстреляли даже не как «японского шпиона», а просто для числа, чтобы «выбрать лимит по первой категории»****.

Памятная табличка по Ван Си Сяну, гладильщику прачечной. Съемка видеографа «Последнего адреса» Е.Ю.Шмуклера

** Черчилль утверждал, что Сталин в частной беседе с ним назвал число репрессированных «кулаков» - 10 миллионов

***«Последний адрес» - международное движение, занимающееся установкой памятных знаков реабилитированным жертвам репрессий в ряде стран Восточной Европы, в первую очередь в России и на Украине.

**** Спущенное «директивными органами» заранее обусловленное количество подлежащих расстрелу

Руководил режимом, по выражению Троцкого, «гениальная посредственность» - Иосиф Сталин, человек с логикой тирана и психологией убийцы. Для управления государством он располагал незаконченным духовным образованием и, действительно, незаурядными способностями интригана.

Коллега моего отца Юрий Николаевич Флаксерман, по молодости ставший одним из комиссаров только что захваченного Зимнего дворца, на которых была возложена обязанность прекратить погром и разграбление царского и дворцового имущества, выгнать вон перепившихся матросов и охранять дворец от дальнейших посягательств. По-видимому, это был человек, совершенно лишенный властолюбия, потому что после целого ряда высоченных для такого возраста должностей, он ушел учиться в МВТУ и в дальнейшем старался заниматься интересовавшей его энергетикой, что, впрочем, не избавило от двух арестов, отсидки и ссылки, откуда он все ж таки вернулся во Всесоюзный Теплотехнический Институт, где и завершил свою трудовую карьеру, а умер в 100-летнем возрасте уже в 1995 году.

Ю.Н. Флаксерман

То ли Юрий Николаевич с возрастом уже совершенно перестал бояться чего-либо, то ли более либеральные времена и симпатия к моему отцу сказались, и вот как-то раз мой отец пришел с работы явно под впечатлением и воспроизвел то, что услышал от Флаксермана, который несмотря на уход с высоких должностей сохранял в довоенный период массу знакомств в высших эшелонах власти. Если коротко, то Флаксерман сказал отцу: - К 26-му году Сталин купил все руководство партии и государства. Не пользовавшийся в дни октябрьского переворота никаким авторитетом, не обладавший ни ораторскими, ни литературными способностями функционер посвятил всего себя после окончания Гражданской войны созданию максимально, невероятно комфортных условий существования для высшего эшелона партии большевиков. Для них выделялись квартиры, роскошные дачи, курорты, снабжение продуктами и лекарствами, и все это – в обход т.н. «партмаксимума», который ограничивал доходы членов партии поплоше.

В результате оказалось, что ВСЯ верхушка партии в долгу ЛИЧНО перед Иосифом Сталиным, который сводя стенки, интриганствуя, стравливая между собой группы и отдельные личности, подавил сначала моральное, а чуть позже, создав подконтрольную лично ему тайную полицию – и любое сопротивление… Единичные идеалисты-бессеребреники были изолированы в первую очередь, а остальных добивали по частям. Вот тогда, около 1926 года вопрос о векторе развития государства и был однозначно решен: от нэпа и остатков социал-демократии в пользу режима личной власти.

Во всем же, что касалось научно-обоснованных решений, определяющих судьбу страны и мира, глава ВКП(б) проявлял вопиющую безграмотность и непонимание сути процессов, которыми брался управлять. Поразительно, как, выбирая между серьезным работником и аферистом, Сталин уверенно выбирал афериста. В биологии (об этом подробнее в главе «Эпитафия советской науке») Вавилову, Кольцову и Четверикову он предпочел Лысенко, в физиологии холуйствующим карьеристам, вроде небезызвестного Снежневского, дали под знаменем «павловской физиологии» раздавить направления Орбели и Бериташвили.

Самыми же страшными последствиями обернулись решения по военным вопросам. В авиации прямо перед войной был лишен своего КБ «король истребителей» Поликарпов, а уведенный у него Гуревич доделывал одну из его моделей в бюро у младшего Микояна. Туполева посадили в тюрьму. Когда читаешь списки сидельцев в «туполевской шарашке», что на Яузе, в глазах рябит от имен крупнейших светил авиастроения и физики: Петляков, Мясищев, Томашевич, Неман, Курков, Румер, младший Сциллард*

*Туполев был арестован в октябре 1937 г. Ему и авиаконструктору В.М. Петлякову было предъявлено обвинение в организации «Русско-фашистской партии». Под угрозой ареста родных Туполев «сознался», что с 1924 г. являлся французским шпионом (жену и сына все равно арестовали) и получил десять лет заключения и пять лет поражения в правах. Освобожден в 41-году со сдачей проекта бомбардировщика Ту-2. И не было никакой «Русско-фашистской партии», и Промпартии, по процессу которой были осуждены учитель моего отца профессор Рамзин и наш сосед по дому дядя Коля Иваницкий, тоже не было. НЕ БЫЛО! .

Лучшие кадры Реактивного института Лангемак и Клейменов были расстреляны, Сергей Королев и Валентин Глушко, составившие впоследствии славу советской космонавтики, надолго оказались в заключении, а в кресло директора уселся Костиков (которого потом, правда, тоже расстреляли после того, как он завалил свое направление).

В дополнение к волне репрессий 37-го года, после которой только у 25 из 100 командиров дивизий РККА имелось военное образование в размере нормального училища, а фигуры уровня Командарма 1-го ранга Иеронима Уборевича были уничтожены, прямо перед войной были схвачены, и уже в ходе катастрофических поражений были убиты высшие офицеры авиации и командующие ВВС практически всех округов, в том числе такие незаурядные личности как дважды Герой Смушкевич и Герой Рычагов. Такое впечатление, что репрессии планировал и осуществлял какой-то злейший враг страны, вырывавший в каждой отрасли все лучшее и самое талантливое.

После погрома высшего командного состава армия вступила в войну с деморализованным офицерским корпусом, большая часть которого, к тому же, прямо перед войной заняла должности на одну-две ступени выше, чем занимала до того и не имела необходимого опыта. А качество выбора сталинских выдвиженцев, таких, как Жуков и Тимошенко, характеризуется тем, насколько эффективнее по сравнению с ними воевал чудом уцелевший репрессированный Рокоссовский. Ошибочный выбор достоверно преобладает у Сталина во всех рассмотренных случаях. Очевиден и полный провал расчетов Сталина в 41-м году, независимо от того, что он там себе думал, отступать до Москвы и терять всю армию мирного времени он не собирался.

Сталинский террор в отношении собственного народа не столько уничтожал, сколько плодил своих врагов. Это привело к тому, что с героизмом и стойкостью советских солдат в Отечественную соседствовала, особенно в 1941 году, массовая сдача в плен с оружием в руках и впоследствии полтора миллиона HiWi* . И победой нашего народа в борьбе с нацизмом мы, по справедливому замечанию Сталина, в значительной степени обязаны Гитлеру, который своим зверством сплотил народы СССР на борьбу с собой.** Даже на фоне нашего собственного кошмара фюрер оказался страшнее и бесчеловечней и вызвал настоящее сопротивление.

*Hilfswillige (нем.) – добровольные помощники, советские военнопленные использовавшиеся сначала на вспомогательных, а затем в некоторых случаях и на боевых должностях в вермахте. В частности, среди пленных в сталинградском котле таких было более 10 000.

**«...глупая политика Гитлера превратила народы СССР в заклятых врагов нынешней Германии» [И. Сталин. «О Великой Отечественной войне». М., Политиздат, 1949 с. 59].

Однако защитники Отечества, кроме врага перед своим фронтом, у себя в тылу имели абсолютно безжалостный непрофессионализм собственного государства. Советская историография предпочитает помалкивать о цифрах реальных потерь Красной Армии в отдельных операциях, оттого мы и не знаем до сих пор, чего же нам стоила Вторая Мировая. Все же, наши потери ранеными и больными известны более или менее точно по данным медицинской службы РККА. И из достаточно простых расчетов, основывающиеся на соотношении санитарных и безвозвратных потерь* , и сравнения их с опубликованными данными о потерях вермахта в одних и тех же операциях, становится ясно, что буквально во всех случаях наши потери были существенно большими. И когда говорят, что мы победили в Отечественной войне, важно отдавать себе отчет в том, что это произошло ВОПРЕКИ низкому уровню военного руководства Красной Армией.

* Санитарные потери – потери раненными, контуженными и больными, безвозвратные потери – потери убитыми и пропавшими без вести. В норме в сражениях Второй Мировой санитарные потери были приблизительно в три раза больше, чем безвозвратные

Убийственным примером этого является описанная в тысячах литературных источников Курская битва, считающаяся окончательным поворотным пунктом войны на Восточном фронте, поскольку там это было последним стратегическим наступлением немцев, окончившееся для них поражением. Согласно и советским, и зарубежным, в том числе – немецким, авторам замысел операции вермахта «Цитадель» стал известен советскому командованию задолго до ее начала. Я еще в детстве прочел книгу командира партизанского отряда Дмитрия Медведева* , в которой он описывает один из важнейших успехов своего суперагента Николая Кузнецова, который, возможно, первым раздобыл информацию о наступлении под Курском из уст гауляйтера Украины Эриха Коха.

*Дмитрий Николаевич Медведев – чекист, полковник, дважды увольнялся из органов, восстановлен. Командир разведывательного партизанского (фактически – кадрового чекистского) отряда, базировавшегося в лесах под Ровно и считавшегося одним из наиболее результативных в добывании разведданных, Герой Советского Союза. Один из немногих командиров отрядов центрального подчинения, который организовал «семейный лагерь» для более 100 бежавших в лес еврейских женщин, детей и стариков. Автор книги «Это было под Ровно» («Сильные духом»). Насколько известно, просто тезка и однофамилец премьер-министра

Сама конфигурация фронта с соблазнительным для окружения «балконом» наталкивала на мысль о наиболее вероятном направлении немецкого наступления. Источники с обеих сторон подробно описывают титанические оборонительные работы советских войск, проводившиеся на разных участках дуги от трех до пяти месяцев, и сосредоточение гомерического количества войск и техники на ограниченном участке фронта. Шел уже третий год войны, и ни о какой внезапности нападения врага или неопытности советских войск,речи быть не могло. На южном фаса выступа стояли сталинградские гвардейцы Чистякова и Чуйкова, и при этом потери Красной Армии, находившейся в подготовленной обороне, защищенной в том числе и долговременными сооружениями, существенно превзошли потери немцев, наступавших на открытой местности, заранее пристрелянной советской артиллерией и прикрытой титаническими инженерными заграждениями и минными полями. И как тогда могло получиться такое соотношение потерь, если не вследствие грубо ошибочных решений стратегического руководства Красной Армии?!

Да, на юге, где Манштейн в первой фазе наступления едва не достиг стратегического прорыва, войсками командовал Ватутин, который у Жукова перед войной был замом в Генштабе, а на севере против Моделя воевал Рокоссовский, которого посадили и дважды выводили на расстрел, и на этом участке немцы едва продвинулись и завязли. И получилось, что даже в идеальных условиях победа в Курском сражении была достигнута за счет огромных жертв, а не использования абсолютно выигрышного исходного положения.

Заряд самоуважения, который получили бойцы и командиры победившей армии, не был использован в послевоенный период, напротив, с этим боролись, как и с памятью об увиденном уровне жизни даже в разоренных войной Польше, Германии и Чехословакии. Давление государственно-террористической машины усилилось, и сопровождалось все более сюрреалистическими процессами в науке, искусстве и идеологии. К тому же расцвела подхваченная в войну зараза национализма. Немыслимые до войны, по воспоминаниям моих родителей и их друзей, проявления антисемитизма в ходе так называемых кампаний по борьбе с космополитизмом и «дела врачей» стали неотъемлемой частью политики партийного руководства, с радостью подхваченной массами «бытовых антисемитов», и просуществовала практически до конца советского режима. Параллельно росло презрительное отношение и рознь в отношении «чучмеков», «армяшек», «хачиков» и т.д., что впоследствии и сказалось.

Смерть Сталина оборвала наиболее экстравагантные проявления агрессивности режима, вроде массового «переселения народов» и серьезной подготовки к Третьей Мировой, и повлекла за собой некоторую его стабилизацию. Драйв и азарт нового лидера партии Никиты Хрущева в сочетании с энергией огромного народа, которую на тот момент еще не удалось погасить полностью, дали впечатляющие результаты. Космические рекорды объективно вошли в историю, правда, из всего последующего стало ясно, что они являются побочным продуктом советского пути гонки вооружений, и что, собственно, делать с космической техникой, кроме как красоваться ею, руководству страны было неясно. Во всяком случае, практическую пользу в виде спутников метеослужбы и космической связи у нас стали получать ПОСЛЕ того, как это сделали американцы.

Пилотируемая космонавтика вообще после периода фантазий о «звездных войнах» встала перед вопросом – на кой черт она нужна, если безопаснее, гуманнее и достаточно эффективно все можно делать с помощью беспилотных роботизированных систем. По мнению Константина Феоктистова*, кроме функций ремонтников пока человек себе в космосе надежного занятия не нашел, а длительная работа ученых на орбитальных станциях означает, что они там постепенно, но неотвратимо будут гробить свое здоровье…

*Константин Петрович Феоктистов (1926 — 2009) — лётчик-космонавт, Герой Советского Союза, доктор технических наук. Первый гражданский человек в космосе и единственный советский космонавт, не являвшийся членом КПСС. Сотрудник С.П.Королева, инженер-разработчик космических кораблей и орбитальных станций.

Однако тогда, в конце 50-х гг. ХХ столетия, это еще не было ясно, и космос на некоторое время стал мощным психологическим допингом, особенно для молодого поколения. Впрочем, очень скоро его действие, как и всякого допинга, стало ослабевать, и на первый план вышла неспособность режима поддерживать стабильный рост производства и просто обеспечивать в достаточном количестве продовольствием аграрную в прошлом страну, бывшую житницу Европы. Хрущевская погоня за Штатами в производстве мяса и молока провалилась с оглушительным грохотом и лишь принесла новые ужасные потери и так хромающей отрасли. Для молодых объясню на классическом примере Рязанской области: в погоне за выполнением «задания партии» догнать Америку по мясу и молоку тамошнее руководство пустило под нож все областное колхозное стадо, план по мясу выполнило, но в стойлах стало пусто, и на следующий год на Рязанщине не стало ни мяса, ни молока. В Литве, напротив, резать худобу не дал первый секретарь Антанас Снечкус, республика от бескормицы была спасена, за что мы не раз слышали слова уважения к этому деятелю, который рискнул эдак карьерой ради людей.

Выявился во весь рост и еще один недостаток системы – отсутствие в ней побудительных механизмов прогресса, кроме погони за достижениями Запада. Не проникай к нам хотя бы в виде немецких трофеев, фильмов и иностранных делегаций новые веяния моды, так наши женщины и ходили бы в платьицах довоенного кроя. А ведь против человеческой натуры не попрешь – женщины всегда хотят «выглядеть», и дочки-внучки больших начальников, наверное, прогрызали папам-дедам мозги – хочу, как у Мерилин Монро!

С середины 60-х стал стремительно расти разрыв в уровне жизни освобождавшегося от сталинского аскетизма «номенклатурного» слоя» и «простых советских граждан». Параллельно рос контраст между парадной показухой всяческих грандиозных затей, вроде Олимпиады-80, и все более скудным бытом простых людей. С каждым годом становилось все яснее, что лозунги и действительность имеют между собой очень мало общего, ведь по Марксу социализм отличается от капитализма, во-первых, тем, что он более экономичен, а во-вторых, тем, что он более демократичен… Умерли последние остатки веры в социалистические догмы – над ними откровенно смеялись либо просто игнорировали, система себя изжила.

В последнее десятилетие Советской власти наступило уже не относительное, а абсолютное обнищание народа: мы не просто стали жить хуже, чем на Западе, а отчетливо недоедать и отставать по всем основным параметрам. Царская Россия пала в военное время, когда в Питере три дня не было белого хлеба, а Советская – в мирное время, когда просто иссякли нефтедоллары. А запас жестокости, который мог бы удержать ситуацию кровавым путем, к счастью, тоже весь вышел.

Страна и люди в 1991 году, когда советская эпоха кончилась, очень сильно отличались от того, что они собой представляли в 1917, когда эпоха началась. Неизмеримо вырос уровень образованности людей, была создана огромная промышленность, но в огромной степени ориентированная на оборону, а не потребности населения. Была одержана военная победа над инфернальным врагом, но ценой невероятных человеческих жертв, которые являются наиболее существенным, с моей точки зрения, результатом деятельности советской власти.

Для кого-то более существенны формальные признаки величия в виде завоеванных городов и многомиллионной армии, для кого-то – жуткие, невероятные человеческие жертвы, принесенные ради этого. Кто-то из эпохи вынес раболепное нерассуждающее отношение к власти, а кто-то – способность к острокритической оценке ситуации и умение читать между строк даже самых елейных слов. Здесь и проходит глубочайшая пропасть между двумя частями нашего народа, которую не засыпать, не замаскировать…