Блог

Этим поздним вечером я/мы обязан/ы моим музыкальным пристрастиям, забывчивости и неспособности устоять перед напором Таньки. Когда-то давно (уже и не помню – когда) жена подсунула информацию, де, вот будет симфонический концерт с твоими любимыми дудками. Пойдем?

Я был то ли в размягченном состоянии, то ли притомился и промычал что-то нечленораздельное, что было тут же схвачено как согласие. О чем я благополучно забыл почти сразу же. А нынче вдруг… в момент совершенного нежелания (почти неспособности) куда-то двигаться и даже лишнее шевелиться громом прозвучало: - Ты помнишь, что мы сегодня едем в Зихрон-Яаков на концерт?

Да, нет, конечно, не помню, мне лень, вечером баскетбол УНИКС – ЦСКА, и, вообще, какого черта? Все это – с сознанием безнадежности сопротивления и неизбежности исполнения супружеского долга. Дальше началось то, что всякий раз сопровождает наши сборы куда-нибудь, которыми руководит жена под лозунгом «Мы никуда не опаздываем!». Нечувственным образом жена сумела смахнуть в неизвестность штрихкоды билетов, и полчаса ушло на их поиск в компьютере и перетаскивание обратно в телефон. В результате, даже исходя из оптимистического прогноза навигатора, мы стартовали впритык.
По дороге выяснилось, что надо еще и срочно заправляться – мы довольно долго не садились за руль и этот момент упустили, а на первой встреченной заправке порядок оказался необычным, мы ничего не поняли из ивритских надписей на табло, и Танька пошла стоять в очереди. В общем, прокатившись к Зихрон-Яакову по долинам и по взгорьям, мы оказались на неосвещенных улицах этого города уже за несколько минут до начала концерта. Я взъярился из-за того, что было совершенно непонятно, куда идти дальше и из-за того, что Танька, конечно же, не нашла, где припарковаться. И это после того, как Танька она самонадеянно выторговала себе право вести машину ТУДА, оставив мне ОБРАТНО. Все бы ничего, но она не умеет находить парковки в незнакомых местах, а я умею… В результате она сбежала от меня к вахтеру гостиничного комплекса, но вернулась совершенно счастливой, потому что мы случайно приехали туда, куда и ехали. Вахтер, правда, не разрешил зарулить к ним на стоянку, пришлось поставить машину на тротуар и пешочком рвануть к залу.

А там оказалось, что мы в Израиле, и никто никуда не опаздывает. Современный зал мест на 500, с довольно неожиданным современным органом, заполняющийся интеллигентной публикой со вкусами, похожими на мои. Нас ждал концерт израильского симфонического оркестра под управлением первой скрипки и концертмейстера Наташи Шер при участии приглашенной трубы – Райнхольда Фридриха. Правда, первым номером дали «Румынские народные пляски» Белы Бартока полным составом, но без обещанной трубы. Звучало весьма мило, но не затем мы сюда приехали.

Перед вторым номером на сцене появились валторнисты и прочие духовики, и у меня настроение поднялось. Вышел на сцену и starring Фридрих – импозантный мужчина с пышной седой прической на нелысеющих местах. Он долго-долго дирижировал оркестром, улыбался, продувал свою трубу и, наконец, заиграл концерт для трубы Хуммеля.

Он и вправду мастер – виртуоз, темповые фиоритуры на трубе производят на меня большее впечатление, чем на других инструментах, потому что я интуитивно чувствую, насколько это трудно.
После антракта маэстро исполнил с оркестром в своем переложении для трубы фрагмент из оперы «Фиделио» Бетховена, а потом оркестр, к сожалению, без маэстро и части дудок – 39-ю симфонию Моцарта, исполняющуюся куда реже, чем легендарная соседняя по номеру – 40-я. Оркестр для нас, воспитанных на звучании лучших советских ансамблей, звучал вполне достойно, и последние остатки негативных эмоций в музыке растворились.
Обратный путь я проделал за рулем, и на этот раз навигатор провел нас по широким хорошо освещенным трассам, так что до дому мы в начале одиннадцатого добрались очень быстро. Когда на горизонте снова возникнет какая-нибудь мировая труба, я, пожалуй, опять соглашусь купить билеты. Даже в Тель-Авиве…