Блог

Ничего не писал уже почти месяц – пришли суровые времена, вдруг после пейсахальных каникул оказалось, что экзамен в ульпане нам сдавать 1-го мая (хорош подарочек!). И что стоило сказать перед каникулами – мы бы немного скорректировали свои планы, а тут пришлось в авральном порядке переключаться на заключительную зубрежку. Я, честно говоря, вообще ни на что не рассчитывал, потому что, с одной стороны, с самого начала поставил на первое место свою работу, а, с другой стороны, сталкивался с проблемами в ульпане – мне совершенно не подходила манера обучения, когда на меня лился поток неизвестных мне слов, объясняющих другие неизвестные слова. В какой-то момент я, вообще, махнул на все рукой, считая, что мне с этим не сладить, однако, перед экзаменом, когда определился круг конкретных задач, решил попробовать заставить свой старый мозг напрячься и попросту заучить «арию Хозе из оперы безЭ».

Казалось бы, самое простое, что следовало сделать – это написать, как и советовала мора (учительница), предельно короткий и простой текст, однако, отвратительный характер и внутренний выпендреж не дали мне совершить это естественное действие.

Мне скушно, бес! И я наворачивал в текст все новые предложения, прогрессивно уменьшая шансы все это запомнить и сокращая время на это. И откуда-то взялась абсолютно ни на чем не основанная уверенность, что мне это по плечу. Потом она куда-то испарилась за два дня до экзамена, накатила паника и уверенность, что не смогу и двух слов связать, когда у меня отнимут шпаргалку. И при этом даже в последний вечер перед экзаменом, все равно продолжал что-то менять в тексте… А на заднем плане маячила уж совсем отчаянная мысль, что, может, я приготовленный текст и пробубню, хотя бы частично, а вот в вопросах по ситуациям погибну, потому что очень плохо понимаю на слух.

Вообще, такое впечатление, что творцы Торы разрабатывали иврит с таким расчетом, чтобы кроме сабров в нем никто не мог разобраться – тут тебе и отсутствие гласных, тут и совершенно однотипные глаголы, звучащие настолько похоже, что их нельзя не перепутывать, по крайней мере на первом этапе, наверняка доставляя неизбывное удовольствие аборигенам, когда олим хадашим путают «охев» с «олех» и «холех» («люблю», «иду» и «ем», соответственно), тут и инфинитивы, все поголовно начинающиеся на «лэ», тут и приставки налепляющиеся друг на друга в начале слова и делающие его длинным и неузнаваемым, как будто это какой-нибудь агглютинативный венгерский или финский, тут и отсутствие заглавных букв в именах собственных. Антисемиты!

Тем временем жена соревновалась со мной в дуростях, потому что она взялась еще осенью (за деньги!) учить одновременно английский и иврит по программе Дуолингво, не зная ни того, ни другого. В результате, когда мы гоняли друг друга перед экзаменом, она мне отвечала на англо-ивритской окрошке, и я ей прогнозировал «пятерку» - по два с половиной балла на каждом из изучаемых языков.

Воинство, собравшееся в классе в ожидании «приглашения на казнь» оказалось намного малочисленее того, что громоздилось в классе в первые дни занятий, переполнив его собой до краев. Кое-кто забоялся больше меня, хотя оснований у них было явно меньше. Учительница, вроде бы, вела урок и учила нас «смихуту» (это такая грамматическая уловка в иврите, позволяющая сэкономить пару звуков), но, конечно, не то у всех было на уме – каждого уходящего класс провожал ревом «ни пуха!», а каждого возвращающегося – аплодисментами, потому что по физиономиям было понятно, что более или менее обошлось…

Долго ли коротко, и я оказался под дверью кабинете «менаэлет» - директрисы школы по имени Дафна (!). Только что оттуда выскочила Танька и стала сетовать, что забыла какое-то важное слово, а что мне делать, если я забыл все? Потом выяснилось, что у Таньки скромность паче гордости – эта тихушница получила 98 баллов из ста – два балла ей зажилили, похоже, за то забытое слово…

Ну, а потом пришел час расплаты за написание обзоров по транскриптомам морских ежей вместо зубрежки биньянов и местоимений. Представился я, и пошел обстрел короткими вопросами, где я почти сразу сделал грубую ошибку, перепутав «с кем я ходил гулять?» и «кому я вчера звонил?». Каким-то образом после этого прокола я не развалился, а наоборот озверел и собрался, и пошел строчить, как из пулемета, приготовленные тексты – оказывается я их в какой-то части запомнил! Даже пошутил: на стандартный вопрос, что я скажу кассиру, когда надо будет купить билет на автобус, заметил, что билетик мне без надобности, потому что и карточка Рав-Каф у меня есть, и мы купили «гамаль гадоль» - большого верблюда – машину Шкода (это аллюзия на детский стишок про названия ивритских букв, который нас пытались заставить выучить – там это ассоциация с верблюдом была в самом начале, потому что «гимел» - третья буква в алфавите. Начало алфавита, как раз, запоминалось с легкостью, потому что оно очень похоже на греческое: альфа – алеф, бета – бет, гамма – гимел, дельта – далет…) Еще я поделился с директрисой своим распорядком дня, который начинался с, пардон за транслитерацию, «бэ шеш бабокер ани магиш кафэ лэишти бэ мита. Ло кафе бэ мита – эйн йом тов!» (в шесть утра я подаю жене кофе в постель. А нет кофе в постель – нет и хорошего дня) (будущее время в ульпанах уровня «алеф» не преподают, и приходится выкручиваться). Про кофе, кстати – истинная правда.

Под конец моей пламенной речи директриса разулыбалась и даже сказал «мецуян!», сиречь «прекрасно». Однако, ничто не проходит бесследно, и за прокол в начале меня наказали и оценка, которую ульпан разослал персонально каждому на Whatsapp, составила 81 из 100, по моим представлениям – примерно вдвое больше, чем я на самом деле стою…

В классе, когда отдуплились все, поблагодарили «мору», которая потратила на нас немало сил и, вообще, относилась к нам по-доброму, в том числе, не отказывая себе и нам в оценках политической ситуации, когда температура общества стала подваливать к точке кипения, и, надо сказать эти оценки были очень похожи на мои. Когда я сказал учительнице, что если БАГАЦ (Верховный суд справедливости Израиля) поставят в прямое подчинение кнессету и отморозкам вроде Бен-Гвира и Смотрича, здесь через две недели будет Россия, она прямо сказала, что я прав…

Мы подарили море сделанные мной постер с нашими физиономиями и майку с надписью «Группа морских ежей ульпана Нетании» - и ее, и нашу группу восхищал предмет моих исследований, о котором я не раз рассказывал, когда на уроках спрашивали, чем я занимался и чем буду, когда кончится ульпан. По-моему, эти слова – киподи ям (морские ежи) на иврите мора узнала от меня впервые…

Честно оценивая результаты обучения, следует признать, что, с одной стороны, по сравнению с сентябрем, когда уровень моих знаний иврита составлял уверенный ноль с чем-то несерьезным за запятой, я кое-чему все же подучился, с другой стороны – продуктивность занятий была для меня примерно такой же, как этот самый исходный уровень знаний… Поток неизвестных слов мой мозг воспринимал как белый шум и отказывался его анализировать, вслух мы говорили по паре раз за занятие – одно – два предложения, я ни разу за один присест из себя не выдавливал и пяти процентов того, что выпалил на экзамене. А на что, собственно, можно рассчитывать, если в классе 30 старых пней?

Из разговоров с работниками ульпана мы уяснили, что учителей в ульпанах катастрофически не хватает, платят им совершенно нищенские деньги (а потому и не хватает), и вся надежда на второй ульпан – частный, в который выдается ваучер на оплату тем, кто прошел первый, государственный. Характерно, что нынешнее правительство, в котором религиозники играют первую скрипку, отказалось выделять средства на учителей ульпанов, что привело к уже двум общенациональным забастовкам этой категории, зато серьезные средства выделяются на ешиботников, чье «учение – это их ремесло», а на самом деле – неконтролируемое размножение и стремление подмять под себя светское общества. В религиозных фанатиков я не верю, особенно поглядевши на персонажей типа Бен-Гвира, а вот в банду полицейских, у которых бог – вроде квартального надзирателя или управы благочиния – вполне!

Такие дела…